Как видно из Глобальной хронологической карты, хронологи XVI–XVII веков по ошибке поместили в VII век н. э. один из дубликатов «великого Исхода» Моисея. После чего у поздних арабских хронологов, вероятно, возникла мысль начать свой счет лет именно от этого фантомного события якобы VII века н. э. Так могла возникнуть начальная точка эры Хиджры = «бегства».
Далее, стоит отметить, что при такой «фантомной датировке», как только Ковчег Завета исчезает из Библии, он тут же появляется как знаменитое магометанское святилище Кааба, рис. 0.2. Еще Н.А. Морозов отметил, что библейская Скиния с Ковчегом Завета и мусульманская Кааба со священным Черным Камнем — это, скорее всего, два разных «появления» одной и той же святыни [544], т. 6.
Рис. 0.2. Паломники у Каабы. Современная фотография. Взято из [586:2а], с. 26.
Напомним, что в библейском Ковчеге Завета хранились обломки каменных скрижалей с законами Бога, врученных Моисею. Как сообщает Библия, Моисей разбил эти скрижали на куски, когда «разгневался».
А в мусульманском святилище Кааба наиболее почитаемой реликвией являются несколько камней. Вероятно, каменные обломки метеорита или камни вулканического происхождения, вмурованные в стену святилища. Может быть, на них действительно когда-то были надписи.
Как мы уже отмечали, в скалигеровской истории есть одно довольно загадочное исчезновение: «пропажа» библейского Ковчега Завета. Считается, что это — палатка и ящик, где лежали разбитые каменные плиты. На них были начертаны десять заповедей Моисея. В последний раз Ковчег Завета упоминается в Библии, когда Соломон переносит его в Иерусалим. Затем Ковчег навсегда исчезает со страниц церковной истории. Впрочем, здесь следует сказать, что рассказ о библейском Ковчеге состоит, оказывается, из двух слоев. Как мы показали в книге «Крещение Руси», гл. 4, странствия знаменитого библейского Ковчега Завета при царе Самуиле — это, на самом деле, последовательные явления и перемещения на Руси известной Тихвинской иконы Божьей Матери в 1383 году. Таким образом, в Библии под одним и тем же названием «Скиния и Ковчег Завета» описаны, скорее всего, как святыня, созданная Моисеем (она же — мусульманская Кааба), так и Тихвинская икона Девы Марии.
Сопоставим рисунок библейской Скинии Завета, рис. 0.3, взятый из старинной книги Козьмы Индикоплова [398], с изображением мусульманского святилища Каабы в Мекке XIX века, рис. 0.4, рис. 0.5. Отличие этих святилищ только в том, что вокруг библейской Скинии Завета (шатра с Ковчегом внутри) расположена высокая ограда, поднимающаяся выше шатра, а ограда вокруг магометанского святилища Каабы уже сделана ниже шатра. На рис. 0.6 приведена умозрительная реконструкция библейской Скинии Завета, нарисованная библеистами XIX века.
Рис. 0.3. Двор библейской Скинии. В центре изображен библейский ковчег — ящик, в котором лежат округлые обломки каменных скрижалей Моисея. Рисунок из средневековой книги Козьмы Индикоплова. Взято из [398], илл. 17, лист 48.
Рис. 0.4. Кааба в Мекке в XIX веке (по Буклею). Взято из [304], т. 2, с. 46.
Рис. 0.5. Старинный рисунок Каабы и ее ограды. Взято из [966], т. 1, с. 351.
Рис. 0.6. Библейская Скиния Завета. Реконструкция библеистов XIX века. Взято из [544], т. 6, с. 492.
Итак, меккская знаменитая Кааба и есть, вероятно, пропавшая со страниц Библии Скиния Завета с ее Ковчегом. В обоих случаях в центре святилища стоит шатер-Скиния, окруженный оградой. Внутри нее находятся богомольцы, а в самой Скинии — святыня — каменные обломки.
В библейской Скинии — это Ковчег Завета с каменными скрижалями Моисея, а в мусульманской Меккской Скинии — замурованные в цемент, почерневшие от поцелуев сотен тысяч людей, осколки каменного или железного метеорита. Либо же куски лавы, вулканические «бомбы». Изображение Каабского Черного Камня приведено на рис. 0.7. Сообщается, что «Камень, брошенный с неба», — величайшая святыня современных магометан и средневековых агарян. «Уважение к нему поразительное. Еще не доходя до него, пилигрим протягивает к нему руки, целует воздух и бормочет молитву. Он пробивается сквозь густую толпу единоверцев и считает себя счастливым, если ему удалось коснуться камня правой рукой, а тем более поцеловать его. „Это, — говорит Вамбери, — высшая цель всех стремлений пилигримов“» [544], т. 6, с. 522–523.