Да, это правда: где я не бывал,
Пред кем шута не корчил площадного,
Как дешево богатство продавал!...
В сонете 111-м сказано еще определенней:
О, как ты прав, судьбу мою браня,
Виновницу дурных моих деяний,
Богиню, осудившую меня
Зависеть от публичных подаяний!
Сознавал это Лебедь Эйвона или нет, но фрейдизм работал. Все гении-юродивые, и юродивые по одной причине: стоя неизмеримо выше сильных мира сего и сознавая их ничтожество и свое превосходство, все они так или иначе чувствуют себя шекспировскими шутами, никого не пускающими себе в душу, бросающими выстраданную правду в лицо королям и царям.
Клоун и шут - два разных шекспировских персонажа: клоун - простолюдин, дурак, деревенщина, глупец, swain, простофиля; шут - высмеиватель, остроумец, глубокомысленный созерцатель, "прячущий ум в засаде". "Горький шут" короля Лира - пророк, психолог, alter ego автора, мудрец, избравший своим оружием иронию, сарказм и насмешку.
Он хорошо играет дурака,
Такую роль глупец не одолеет...
Нужно много сметки,
Чтобы искусством этим овладеть.
Вся глупость умника раскрыта будет
Случайной шутовской остротой.
Буффонада, юродство, безумие, шутовство - шекспировские способы просветления. Шуту доверено говорить правду Лиру, сам Лир прозревает, впав в безумие, в сошедший с ума Офелии просыпается мудрость пророчицы, сомнамбулические состояния леди Макбет или безумие Алонзо - просветление, пробуждение, ясность.
Шекспир прожил жизнь под маской. Он никогда не писал пьес на современные темы и никогда не высказывался о современности. Самые сокровенные мысли он вкладывал в уста шутов.
Он не был чудаком, "рассеянным гением", изгоем или человеком не от мира сего. В этом отношении он стоит в одном ряду с Данте, Гете или Толстым. Он с равным талантом писал великие пьесы и устраивал собственную жизнь. Неудивительно, что друзья считали его дипломатом и использовали в случаях, требующих осмотрительности и осторожности.
Видимо, он боялся нищеты и неустанно "возводил свою крепость", которая ему так и не понадобилась. Он не был расточительным человеком, как о том судачила молва, и, обладая, помимо прочих достоинств, талантом предпринимателя, умело вкладывал капиталы. По одной из версий, он давал деньги в рост. Тирады против злата, вложенные Бардом в уста Тимона Афинского, никак не соответствовали житейской практике человека, постоянно заботившегося об умножении состояния. Вряд ли стоит расценивать это как непоследовательность гения. Гений прежде всего человек, максимальная концентрация человеческого, а Шекспир-человек, зарабатывающий свой хлеб даже не в поте лица своего, а за счет собственной шагреневой кожи-жизни.
Шейлока он извлек из собственных необъятных карманов. Сын
ростовщика и торговца солодом, он и сам был ростовщик и торговец
зерном, попридержавший десять мер зерна во время голодных бунтов. Те
самые личности разных исповеданий, о которых говорит Четтл Фальстаф и
которые засвидетельствовали его безупречность в делах, - они все были,
без сомнения, его должники. Он подал в суд на одного из своих
собратьев-актеров за несколько мешков солода и взыскивал людского мяса
фунт в проценты за всякую занятую деньгу. А как бы еще конюх (по Обри)
и помощник суфлера сумел так быстро разбогатеть?
ТАЙНЫ
Шекспир не отличался пуританством, снобизмом и ханжеством: многие его пьесы направлены против квакерского лицемерия. Дошедшие до нас истории представляют его обворожительным, остроумным волокитой, большим поклонником женских прелестей, не упускавшим легкой добычи, - читайте Шоу, Джойса и нашего Домбровского. Судя по всему, он никогда не подавлял вспыхнувших в нем порывов.
Только филистеры могут возмущаться при мысли о том, что кипение
молодой крови приводило иногда Шекспира к поступкам безрассудным или
предосудительным.
Все, чем я жил, я кинул всем ветрам,
И старую любовь сквернил я новой.
И не твоим устам меня карать:
Они осквернены такой же ложью,
Как и мои, когда, как алчный тать,
Я похищал добро чужого ложа.
Но мне ль судить тебя за прегрешенья?
Я сам грешил не два, а двадцать раз...
Глухая история донесла до нас пикантные истории об амурных похождениях Шекспира: о том, как он опередил актера своей труппы в постели красавицы-зрительницы, о незаконном сыне Шекспира Уильяме Давенанте, поэте и драматурге, создавшем свой театр. Как свидетельствовал автор Гудибраса Сэм Батлер, близко знавший Уильяма Давенанта, последний сам рассказывал, как "крестный отец" соблазнил его мать, слывшую необыкновенной красавицей, когда останавливался на постоялом дворе в своих частых поездках между Уорикшайром и Лондоном.
...ему [У. Давенанту] нравилось, чтобы о нем думали, как о его
[Шекспира] сыне: и он рассказывал вышеприведенную историю, по которой
получалось, что его мать считалась легкомысленной женщиной и ее будто
бы даже звали шлюхой...
Но среди всех анекдотов и пикантных историй самая пикантная и одновременно самая таинственная та, что описана самим поэтом в 154-х сонетах. Вот ведь как: налицо авторский документ и - великая тайна...
Но тайна ли? Тайна в том, кем были смуглая леди и прекрасный светловолосый юноша, а остальное довольно прозрачно описано самим поэтом бери и читай. Вот тот ключ, которым открыл свое сердце Шекспир, - так сказал о сонетах Вордсворт. Но не хотят брать...
Уж чем-чем, а идолопоклонством страсть Шекспира к Смуглой леди не
была. В противном случае Смуглая леди, наверное, смогла бы ее вынести.
Мужчина, который боготворит, терпим даже с точки зрения избалованной и
деспотичной возлюбленной. Но какая женщина способна терпеть мужчину,
который любит, но знает и при этом смеется над нелепостью собственной
страсти к женщине, чьи недостатки видны ему все до единого? Мужчину,
чей кладбищенский юмор вечно заставляет его перемигиваться с черепом
Йорика и приглашать свою владычицу посмеяться вместе над тем смешным
фактом, что она кончит, как Йорик, хоть накладывай она белила в дюйм
толщиной (как, вероятно. Смуглая леди и поступала). Смуглой леди
Шекспир, должно быть, порой казался безжалостным чудовищем - так
сказать, интеллектуальным Калибаном. Нет причин предполагать, что ей
пьесы Шекспира нравились больше, чем Минне Вагнер нравились
музыкальные драмы Рихарда. Вполне возможно, что испанская трагедия, по
ее мнению, стоила шести Гамлетов.
Лесли Роуз идентифицировал "The Dark Lady", эту Семелу, доставившую Шекспиру столько горя, с Эмилией Лэньер, малоизвестной поэтессой, выпустившей талантливую книгу "Salve Deus Rex Iudaeorum". Однако, личность этой поэтессы не менее загадочна, чем Смуглой леди, а великолепие ее стихов позволяет предположить литературную мистификацию - авторство Елизаветы Синди-Ратленд. Согласно другой версии, восходящей к Брандесу, смуглая леди-фрейлина королевы Мэри Фиттон. Шоу добавляет уже упомянутую госпожу Давенант и Марию Томпкинс.
Ее глаза на звезды не похожи,
Нельзя уста кораллами назвать...
Что касается обворожительного юноши, то большинство исследователей сходятся в мнении, что это - граф Пембрук, к которому Шекспир питал ту же склонность, что Зевс к Ганимеду. Реже называют имена молодых меценатов Шекспира - Уильяма Герберта, который был на 14 лет моложе, и даже самого графа Саутгемптона.
Я у него спросил, что он думает насчет обвинения в педерастии,
взводимого на поэта. А он воздел кверху руки и отвечает: Мы можем
единственно лишь сказать, что в те времена жизнь била ключом.
Проблема гомосексуальной любви в мировой культуре слишком серьезна, чтобы не замечать ее. Не говоря об античных схолархах до Платона включительно, чьи оргии ярко живописует Диоген Лаэрций, не говоря о скандальных и даже уголовных делах П. Верлена или О.Уайльда, не говоря о декларируемом гомосексуализме Андре Жида, ездившего к Сталину отстаивать интересы сексуальных меньшинств, остаются "странные" привязанности Монтеня к Этьенну де ла Боэси, Шекспира к другу "Сонетов", Григория Сковороды к Ковалинскому...