Джерихо пожал плечами, затем сел за стол и вытащил книгу из большой стопки.
– Прекрасный исторический обзор колониального мистицизма – если пожелаешь провести время за книгой.
– Нет, благодарю. – Эви с трудом подавила желание закатить глаза. Она не могла понять, что Мэйбел увидела в этом парне. И сейчас этот зануда снова собирался приняться за работу – никаких сомнений.
– Слушай, – понизив голос, спросила она, – у тебя ведь с собой нету огненной воды?
– Огненной воды? – переспросил Джерихо.
– Ну, бормотухи какой-нибудь, вискаря, выпивки? – безуспешно пыталась Эви. – Джина?
– Нет.
– Я не привередлива. Могу согласиться и на бурбон.
– Я не пью.
– Тогда ты должен был уже умереть от страшной жажды, – засмеялась Эви, но Джерихо ее не поддержал.
– Что ж, мне нужно работать. – Он прошел к дверям. – Располагайся поудобнее. Дядя должен скоро подойти.
Эви повернулась к чучелу медведя-гризли, нависшему над камином.
– И у тебя тоже, наверное, не найдется выпивки? Может быть, в другой раз?
Складывалось ощущение, что, кроме Джерихо, в музее не было ни одной живой души. Эви была голодна, ей хотелось пить, кроме того, она была обескуражена тем, с какой легкостью дядя оставил ее предоставленной самой себе, даже толком не поздоровавшись. Если она хочет прожить в Нью-Йорке, похоже, придется научиться заботиться о себе самой.
Эви похлопала медведя по пышному меху.
– Прости, приятель, но я оставлю тебя одного.
Она отправилась на поиски съестного. Услышав мужские голоса, она пошла на звук и оказалась в большом зале, где за кафедрой стоял дядя Уилл в серых брюках, жилете, сером галстуке и рубашке с закатанными до локтей рукавами. Волосы его от возраста пожелтели, кроме того, он отпустил небольшую бородку.
– Само существование зла – головоломка, занимавшая умы как философов, так и теологов… – вещал он.
Эви заглянула за угол, чтобы понять, что творится в комнате. В классе сидели мальчишки, тщательно записывавшие слова дяди.
– А теперь повеселимся, – сказала Эви себе под нос и ворвалась в центр зала. – Простите за опоздание! – звонко воскликнула она и с шумом принялась двигать стул к ближайшей парте. Все головы повернулись к ней. Дядя Уилл внимательно посмотрел на нее поверх роговых очков.
– Продолжайте, дядя Уилл. Не обращайте на меня внимания.
Эви взгромоздилась на стул и натянула на лицо выражение крайней заинтересованности.
– Да… – На мгновение ей показалось, что дядя Уилл так и будет стоять с растерянным видом. Но затем он пришел в себя и принялся деловито прохаживаться вдоль кафедры, заложив руки за спину. – Как я и говорил, каким образом можно доказать присутствие в мироздании зла?
Мальчики принялись переглядываться, решая, кто станет отвечать.
– Человек сам создает его посредством неправильного выбора, – расхрабрился наконец один из них.
– За него борются Бог и дьявол. Так по крайней мере сказано в Библии, – добавил другой.
– Как может вообще существовать дьявол, если есть Бог? – не выдержал парень в брюках для гольфа. – Я никогда этого не понимал.
Дядя Уилл поднял вверх указательный палец, заостряя внимание на этой части разговора.
– Ага. Вот мы и пришли к теодицее.
– Это что, гибрид теологии и панацеи?
Уилл слегка улыбнулся:
– Не совсем. Теодицея – подвид теологии, отвечающий за оправдание существования Бога перед лицом зла. Возникает вопрос: если Бог – всеведущее, всесильное существо, как он мог допустить само существование зла? Либо он не настолько всемогущ, как нам говорят, либо он действительно всемогущ и всеведущ, но еще и жесток, поскольку знает о существовании зла и ничего не предпринимает.
– И эта теория полностью объясняет появление сухого закона, – встряла Эви.
Ребята с восторгом заржали. Дядя Уилл странно посмотрел на Эви, будто она была неизвестным науке созданием, которое только требовалось изучить.
– Любой добрый бог должен был наделить нас свободой воли, не так ли? – продолжил он. – С этим ведь нельзя не согласиться? Но раз уж люди обладают свободой воли, они могут делать такой выбор, какой им заблагорассудится, и, следовательно, совершать зло. Таким образом, первоначально абсолютное благо – свобода воли – обрекает нас на возможность существования зла в нашем прекрасном мире. – В классе воцарилась тишина. – Над этим стоило бы поразмыслить. А теперь продолжим.
Мальчики сосредоточенно выпрямились, готовые делать новые записи и пометки. Уилл снова принялся ходить по аудитории.