— Нет, мэм, — выпалила Пуа так быстро, словно водой изо рта прыснула.
— Ну-ну. — Тетушка Би сочувственно взглянула на нее и осуждающе поджала губы. — Молода ты еще. Сама не знаешь, на что соглашаешься и чего тебе это будет стоить. Не кивай так быстро тому, что может тебе боком выйти.
— Выйдет, так разберусь, — забывшись, почти выкрикнула Пуа. Но тут же опомнилась, сообразив, что вечером, в хижине, Тетушка Би напустит на нее за такую дерзость свою личную гвардию. Выдавив из голоса яд, она добавила вежливо: — Но сейчас-то нам по силам ему помочь, правда, мисс Мэгги?
Мэгги обернулась к ней. Брови ее изогнулись, а губы, растянувшись в улыбке, едва не замкнулись с ними в единый круг.
— Нам по силам помочь им.
Затем она опустила голову, вытянула вперед руки и зашептала:
— Пусть правда сегодня говорит моими устами. Пусть голос крови меня ведет. — Голова ее запрокинулась, глаза закатились. Она пошатнулась, и женщины бросились ей на помощь, но Мэгги отмахнулась от них. — Нет! — выкрикнула она, вновь поймав равновесие. — Не быть дороге, коли земля не дрожит под ногами. Что ж, теперь мы готовы. Идем!
С залитого солнцем двора женщины ступили в теплый полумрак хлева. Тени бежали впереди них и исчезли, стоило им приблизиться к распростертым на земле стонущим несчастным. Теперь они лежали ничком, больше не цепляясь друг за друга. Но до чего же прекрасны, до чего горды были их тела — даже такие, избитые, изломанные, втоптанные в грязь. У Пуа перехватило дыхание. Эсси отвела глаза. Тетушка Би вздохнула. Все встали кругом, и только Сара, нарушив его, отошла и застыла, привалившись к дверному косяку. Мэгги шагнула ближе и наклонилась, чтобы все как следует рассмотреть. Так и знала: два вороновых крыла. А Исайя, выходит, дал волю слезам. Вон они, катятся из его глаз и впитываются в землю. Ну конечно. Эти Двое позволили себя рухнуть ничком, только убедившись, что за ними не следят больше осуждающие взгляды. Это Самуэль так решил, — догадалась Мэгги. Ни за что не заплакал бы у всех на виду. Так отчаянно сдерживал слезы, что в груди у него, должно быть, разлился уже целый пруд.
— На-ка, Эсси, порви на ленты, — Мэгги размотала обернутое вокруг талии старое белое платье. — Можно не одинаковые, лишь бы на бинты сгодились.
— Мэг, это ж твое лучшее… — начала Эсси, принимая у нее платье.
— Давай-давай.
Опустившись на колени, Эсси принялась рвать ткань на полосы. А сама все поглядывала на Исайю, чтобы убедиться, что друг ее — больше не закадычный, но все же друг — по-прежнему дышит.
— Не могу на них смотреть, — сказала она. — Гляну, и аж больно, будто это со мной такое сотворили.
— Это память крови. Ты ее, к счастью, пока не растеряла, — объяснила Мэгги. — Гляди, чтоб платье не касалось земли. Нам бинты чистые нужны, не то еще грязь в раны занесем. Пуа, ты должна сбегать и принести мне кое-что. Четыре вещи. Нам пять нужно, но четыре тебе придется раздобыть самой. А вот с пятой я подсоблю.
Пуа сидела на корточках возле Самуэля, не желавшего, чтобы на него смотрели. Но сколько бы он ни отворачивался, все было тщетно. Зоркие глаза Пуа видели все, даже то, что он хотел скрыть. Видели мягкость под слоем камня, бывшего некогда плотью, которой пришлось отвердеть, чтобы выжить. Пуа потянулась к Самуэлю — утешить, хоть такой малостью отплатить за все его ласковые улыбки, за то, что в отличие от всех, кто пялился на нее, он единственный видел ее по-настоящему.
— Как нам ему помочь? — прошептала она, почти касаясь пальцами его спины, исполосованной не то новыми рубцами, не то вновь открывшимися старыми. — Как вылечить все эти язвы?
— Для начала, — обернувшись к ней, строго сказала Мэгги, — не кликай недоброе туда, где будешь лечить. Это первое. Уймись, лапушка, и слушай меня: ступай и принеси то, о чем я тебя прошу.
— А я-то с чего? Мне б лучше за Самуэлем приглядеть…
— Сдается, ты не поняла, девка? — Мэгги погрозила Пуа пальцем. — Слушай меня, и слушай внимательно! Все нужно сделать один в один. Ступай за Большой Дом в сад мисси Рут. На северную сторону, ту, что ближе к хлеву. Сорви семь цветков лаванды. Ты там еще рыжие волоски найдешь, их тоже принеси. — Мэгги выпрямилась. — Затем ступай на восток — да гляди, не бегом. Это важно. Знаешь ту большую иву, что перед домом растет? Нарви с нее листьев, сколько в кулак поместится.
— На что так много? — перебила Тетушка Би.
— Много не мало, — отбрила Мэгги. И снова обернулась к Пуа. — Дальше на запад. Отправляйся к реке и принеси столько черники, сколько сможешь унести. Бери ту, что под мертвым деревом растет. Поняла?