Процесс обработки информации занял некоторое время. Пока робот записывала все детали, материалы, особенности, составляющие, которые ей удалось отсканировать, Мэри уже давно ускользнула из вида, затерявшись в толпе рабочих, вышедших на остановку. Изменив настройки своей походки, робот продолжила движение. Узнав в расписании, что Мэри необходимо было добраться до школы на территории исследовательского центра, робот знала куда идти, но в доступных ей сведениях отсутствовало упоминание о том, как туда идти. Обратив объектив своего сканера на информационный экран, робот сделала тоже, что и с системой управления домом – скачала все, что имелось на дисках у этого аппарата. А кроме рекламы такие экраны могли похвастаться многим. В том числе и картой города. Так, маршрут был построен, цель находилась в каких-то минутах ходьбы отсюда, заложенная программа будет выполняться беспрекословно.
Пока железный мозг механической леди загружался, Мэри, как могла быстро, пыталась добраться до школы. Коммуникатор на руке надрывно вибрировал о том, что физические нагрузки не соответствуют допустимым. Готовясь выплевывать легкие к колесам подъезжающего электробуса, Мэри закашлялась. Люди стали тревожно оглядываться. Но отдышавшись, она перестала походить на человека, сраженного внезапной болезнью. Скорее на изможденного и хронически умирающего человека. «Такой физической активности у меня от рождения не было! Как бы не задохнуться!» – думала она, пока заходила внутрь мобильного транспорта. Чувствуя жжение и сухость во рту, плавно стекающие по гортани в трахею, а затем и дальше в легкие, мысленно пытаясь заставить межреберные мышцы расслабиться и не донимать болью, девушка мечтала просто лечь.
–Это все эта нянька! Без нее было все нормально! Не пришлось бы бежать и быть на грани смерти из-за недостатка кислорода, – не удержалась Мэри и произнесла это вслух, выплескивая негодование.
Как ей удалось не опоздать, она и сама не догадывалась. Видимо случилось чудо. Ворвавшись на всех парах в класс, шумно сев на свое место, привлекая при этом к себе внимание всех учеников и учителя – он только собирался открыть рот, но увидев несущуюся словно горящий поезд ученицу, внезапно потерял дар речь от удивления – Мэри придвинулась к столу и рухнула туловищем прямо на него. Тот в ответ немного скрипнул, давая знать о том, что он, между прочим, не настолько прочный, чтобы на него бросали пусть и не самые тяжелые, но все же увесистые вещи так бесцеремонно. Тяжелое дыхание скрючившейся девушки еще несколько минут звучало в совершенной тишине, отскакивая от пустых стен и возвращаясь шуршащим эхом обратно. Удивление присутствующих нарушил пришедший в себя учитель. Взяв на себя всю силу своего преклонного возраста и ответственности, он как мог громко, чтобы поначалу все-таки заглушить скрипучее дыхание чужих легких и распространяющийся легким ветерком шепот, начал вести свой урок.
Так первая половина занятий прошла спокойно. Инцидент забылся, ученики, испытывающие змееобразные движения голодных желудков, взбудоражено двинулись в сторону столовой. Мэри, чувствуя дикую усталость, покалывания в мышцах, бывших совсем неготовыми испытывать такие нагрузки, сухость во рту и сонливость, с полуприкрытыми глазами, больше доверившись телу, нежели сознательно куда-то направляясь, шла призраком за остальными подростками. Иногда, ее ноги встречали друг друга, пытаясь сплестись в объятьях. Остальному телу сложно было не упасть, но инерция движения расплетала ноги обратно, ставя их на ровную поверхность пола.
Дотащившись до столовой, Мэри упала на стул за свободным столиком. К ней тут же подкатился робот-официант, принося еду и ставя ее на стол, предварительно протерев его салфеткой с антибактериальным напылением. Ничего невидящим взглядом Мэри уткнулась в тарелку. День, считай, только начался, а она уже будто неделю учится без перерывов, испытывая информационную перегрузку, не помня своего имени и постоянно выполняя физические нормативы. Никогда еще ей не было настолько плохо. Настолько, что в ушах образовался надоедливый звон. Все звуки, запахи, картинки – все смешалось в единый комок неразличимого нечто.
Несколько минут это неразличимое нечто, переливаясь оттенками цветов и перекатываясь из стороны в сторону мельтешащими мурашками и мухами, оставалось неизменным. Но спустя время, нечто начало преобразовываться в громкую форму под именем Жюльетта, потом от большого нечто отпочковалась Ассоль, а затем и Сэм с Крисом, разлепившись на отдельных людей, окружили стол, за которым сидела Мэри.