— О Небеса милосердные, не надо! — закричала она, но Тайлер уже вытащил выкидной нож, точь-в-точь такой, каким играл Харви там, на катере, и бросился на меня так быстро, что я не успел приготовиться к этому.
Мне удалось только схватить его за руку и отвести в сторону нож, а потом я налетел на кровать, рухнул на нее, и он навалился на меня всей своей смердящей тушей. Мне показалось, что его брат завыл от восторга у двери, но мне было не до него, а Тайлер лежал на мне, распустив слюни, как животное. Тогда я протянул руку к браунингу Тэрка, который прибинтовал к внутренней стороне ноги над лодыжкой, выхватил его и сунул ствол Тайлеру в грудь, как раз под ребра. Я дважды спустил курок, и выстрелы отбросили его назад, к Талебу. Я вскочил на ноги, а Талеб швырнул Тайлера на меня и бросился к открытой двери, выталкивая из комнаты его брата. В два прыжка я пересек комнату, рывком захлопнул дверь и запер ее. Оглянувшись назад, увидел, что сестра Клер стоит на коленях возле Тайлера. Был ли он еще в этом мире, мы не знали, но во всяком случае она читала молитву над умирающим.
— Иди, христианская душа, во имя Бога Всемогущего, который создал тебя…
Снаружи раздались два выстрела, пули пробили дверь и срикошетили от дальней стены. Я схватил стул и бросил его в окно, стекла и обломки деревянных рам разлетелись вокруг. Прозвучали еще три выстрела один за другим, брат Тайлера дико завопил и ногой ударил в дверь. Я поднял сестру Клер на ноги.
— Нет времени на это. Нам надо бежать. Мы, можно сказать, в цейтноте.
Я залез на низкий подоконник и вытащил ее через окно. Мы оказались на длинной металлической площадке на фасаде здания, расположенной достаточно высоко над устройствами для перегрузки зерна. Я перегнулся через перила и выстрелил в воздух. На этот сигнал из старой китайской книги, по утверждению Тэрка, мне немедленно ответили снизу из темноты зеленой вспышкой фонарика.
Где-то слева от нас с грохотом распахнулась дверь. Я схватил ее за руку, и мы побежали по железной площадке. Раздался хриплый крик и два выстрела, один за другим. Мы подбежали к выходу на узкий железный мостик над морем. Когда начали спускаться вниз по лестнице, всю гавань озарил яркий белый свет. В его сиянии я увидел «Мери Грант», стоявшую в пятидесяти футах от пирса. Откуда-то сверху донесся звериный рев, как от боли, — это брат Тайлера, перегнувшись через перила, смотрел на нас, освещенный ярким белым светом. Талеб стоял рядом с ним. Он выстрелил еще раз, но, судя по всему, у него кончились патроны, и он отступил назад, чтобы перезарядить револьвер.
Что касается брата Тайлера, то он в приступе гнева перелез через перила и вывалился наружу. Он не попал на узкий железный мостик, а грохнулся на закругленную крышу одного из хранилищ для зерна. У него подкосились ноги, и у меня запечатлелось в памяти его громадное уродливое лицо, открытый в диком крике рот и руки, которыми он тщетно старался зацепиться за гладкую поверхность. Наконец он рухнул вниз.
Свет начал меркнуть, я снова схватил Клер за руку и потащил к концу мостика. Дверь в конце была закрыта на цепь, я вытащил запорный шкворень и пинком распахнул ее. До темной воды оставалось примерно сорок футов, а спасительная «Мери Грант» уже начала двигаться к нам. И несмотря на такой крутой оборот событий, сестра Клер ни разу не поколебалась. Когда еще одна пуля срикошетила совсем рядом с нами от железных перил, она взяла меня за руку, и мы прыгнули вниз.
Одной из самых плохих особенностей таких ночных прыжков является то, что невозможно предугадать момент приводнения. Насколько я знаю, это самый верный способ сломать ногу. Наш прыжок в темноте, когда свет уже погас, тоже никак нельзя назвать приятным. Мне показалось, что мы падали довольно долго, потом, подняв фонтан брызг, шлепнулись в воду и начали погружаться. Я потерял руку сестры Клер при погружении, но успел схватить ее за рукав и бешено заработал ногами, поэтому когда мы наконец выбрались на поверхность, то снова оказались вместе. Направленный на нас свет тут же погас, и сверху немедленно раздался выстрел.
«Мери Грант» подошла к нам из темноты, и я схватился за нижнюю ступеньку лестницы, которую Тэрк предусмотрительно спустил. Сестра Клер держалась на поверхности рядом со мной, ее одеяние плавало вокруг нее. Я подсадил ее на лестницу, и Тэрк перегнулся через ограждение.
— О'кей, герцогиня, я помогу вам!
Я подтолкнул ее вверх, потом осторожно последовал за ней, внезапно почувствовав усталость. Когда я перелез через бортовое ограждение, то увидел, что она сидит на палубе и сдерживает рыдания.
Тэрк стоял уже в рубке, и, когда я присел возле сестры Клер, «Мери Грант» рванулась вперед, набирая скорость. Высоко над нами я снова увидел вспышку, и пуля врезалась в воду где-то справа от нас. Но поздно. Через мгновение мы прошли вход в гавань и направились в открытое море.
Я уже пил второй большой стакан виски, когда Тэрк появился в салоне. Он прислонился к двери, закурил и внимательно посмотрел на меня.
— Похоже, вам досталось там. Что же произошло? — Я подробно рассказал ему, а когда закончил, он покачал головой. — Жаль, что вам не удалось прикончить Талеба.
— А что случилось с тем, который упал с крыши зернохранилища?
— Попал на край пристани. Скорее всего, переломал себе все кости. Да, дружище, доложу я вам, жутковатая предстала картина, когда вы стояли там, наверху, под лучами прожектора. А как ваша нога?
Она начала адски болеть, но мне не нравилось признаваться в этом, даже Тэрку.
— Нормально.
— Хотел бы верить.
Открылась дверь кормовой кабины, и в старом пляжном халате Тэрка вошла сестра Клер. Вокруг головы она обернула полотенце на манер тюрбана. Она была очень, очень бледна, но все же попыталась слабо улыбнуться.
— Похоже, я снова должна благодарить вас, мистер Нельсон, а также и вас, мистер Тэркович.
— Тэрк, герцогиня. Сколько раз вам говорить? И не стоит меня благодарить — каждый, кто имеет душу и разум, сделал бы то же самое.
Она осторожно присела и спросила меня:
— Но как же вы узнали, где меня найти?
— О, мы действовали по той информации, которую получили, — быстро ответил я прежде, чем Тэрк успел что-то сказать.
— Понимаю. — Она нахмурилась. — Но никак не могу взять в толк, каким чудом мистер Тэркович догадался, что надо прийти в гавань за нами.
— Ничего особенного, герцогиня, просто мы учли некоторый опыт, накопленный во Вьетнаме.
— Мы располагали тремя возможностями, — объяснил я. — Все три исходили из того, что я попадаю наверх, в офис. Первая состояла в том, что я просто вырываю вас из их лап и мы бежим к джипу, который я оставил на дороге. Вторая заключалась в том, чтобы сделать большой прыжок и ожидать появления Тэрка.
— А третья?
— Я полагаю, что она и так очевидна.
— То есть убить их всех, это вы хотите сказать? Всех! — Она вздохнула. — Вы же застрелили Тайлера, не так ли? А его брат, наверное, разбился насмерть.
— Похоже, что так.
Она встала, и в ее голосе послышались сердитые нотки:
— Есть в вас что-нибудь, кроме жестокости, мистер Нельсон? Это ваше единственное качество?
Ее высказывание, учитывая, что она только что находилась на волосок от смерти, так удивило меня, что я на некоторое время просто лишился дара речи. Прежде чем Тэрк смог что-то возразить, она произнесла:
— А теперь я прошу извинить меня, — и удалилась.
Наливая себе еще виски, я так волновался, что горлышко бутылки выбивало дробь о край стакана. Тэрк положил руку мне на плечо.
— Не принимайте это близко к сердцу, генерал, она столько пережила. Кстати, а куда мы идем?