Она что-то коротко сказала Омару по-арабски, он перелез через бортовое ограждение, сел в свое каноэ, тут же завел мотор и отплыл прочь.
— А вы на самом деле умеете настоять на своем, герцогиня? Будем надеяться, что вы не ошиблись в нашем друге, — сказал Тэрк.
— Я знаю, что не ошиблась, — просто ответила она.
Что до меня, то я вдруг почувствовал странную усталость. Все разговоры показались мне пустыми. Я спустился вниз, умылся горячей водой и побрился, чтобы ощутить себя снова цивилизованным человеком. Потом сел за стол и медленно выпил большой бокал виски, пока сестра Клер готовила пищу.
Даже если принять во внимание то, что она пользовалась консервированными продуктами, я не возьмусь утверждать, что она хорошо готовила. Съедобно, но не более того. После еды я остался сидеть здесь, засыпая над бокалом виски.
Она незадолго вышла и вернулась со свертком, который лежал у нее под диванчиком, потом осторожно его развернула и поставила статую Святой Девы из Тизи-Бену на стол. Примерно двух футов высоты, она казалась изумительно красивой и пропорциональной, несмотря на то что серебро, из которого ее отлили, сильно потускнело. Тэрк порылся в одном из шкафчиков под сиденьем и вынул оттуда металлическую банку и вату.
— Попробуйте вот это. Слабый раствор кислоты. Хорошо против ржавчины и потускнения.
Она сначала попробовала на маленьком участочке и сразу добилась поразительного эффекта. Темный налет исчез почти мгновенно, и сквозь него заблистало серебро. Вскоре статуя предстала перед нами во всем своем блеске, и я заметил:
— Я думаю, они обрадуются, когда получат ее обратно.
— Странно, мистер Нельсон. Вы говорите о ней так, будто она живая.
— А разве это плохо? Она все время находилась среди людей. Множества людей, начиная с одиннадцатого века.
Сестра Клер не ответила, она просто сидела и смотрела на статую, молитвенно сложив руки, а я пошел к себе, лег на койку и уставился в темноту. Глаза у меня щипало от переутомления. Последнее, что я увидел, прежде чем заснуть, — это грустное лицо серебряной девушки, и оно улыбнулось мне.
На следующий день мы начали работу только в восемь. Мы с Тэрком очень сильно устали вчера и проспали, а сестра Клер не хотела нас тревожить. Раздосадованный этим обстоятельством, Тэрк, как только мы спустились вниз, задал убийственный темп работы, и все, что находилось в кабине «Герона», исчезло оттуда с невиданной быстротой. Дважды нам пришлось подняться, чтобы убрать вниз то, что накапливалось на палубе, но вскоре после десяти мы с удивлением увидели, что в самолете остался всего один ящик, и дали условный сигнал; линь пошел кверху. Тэрк начал подниматься на поверхность вместе с ним.
Я и сам не понял, почему задержался. Наверное, просто захотел бросить через плечо последний взгляд на самолет. А когда начал всплывать наверх, увидел, что случилось нечто совершенно необычайное. Над моей головой проплыла вереница лошадей, их ноги медленно двигались в воде.
Мгновение спустя мужчина в черном бурнусе и белом халате с винтовкой за спиной возник надо мной в облаке серебряных пузырьков, держа Тэрка за горло. Они опускались ко дну рядом со мной, неуклюже кувыркаясь, и я увидел, что Тэрк уже выхватил нож. Я на мгновение поднял голову над водой, чтобы оглядеться, и понял, что обстановка там самая скверная, какая только может, быть. По меньшей мере восемь тех самых берберских всадников, о которых спрашивал Тэрк, вооруженные винтовками, бороздили лагуну. Племя хуза. Черные бурнусы и белые халаты служили им чем-то вроде форменной одежды. А плавающие лошади являли собой фантастическое зрелище. Пустыня, болото, глубокая вода — ничто, казалось, не могло остановить их.
Сестра Клер стояла на корме, и один хуза перелез через бортовое ограждение, направляясь к ней. Я не мог посмотреть, что будет дальше, по той простой причине, что мне следовало позаботиться о более важных вещах.
Лошади, которые проплыли над моей головой, скорее всего появились из зарослей камыша позади меня. Но это не имело особого значения. Главное — не скройся я вовремя, их копыта запросто выбили бы мне мозги. Как только я начал погружаться, ко мне на плечи прыгнул один из всадников, поступив довольно глупо, потому что на глубине у него не оставалось никаких шансов переиграть меня. Я сильно сработал ластами, уходя в глубину, и его хватка сразу же ослабла. Когда он бросил меня, я крепко схватил его за развевающийся халат и пошел вниз. Он потерял в борьбе бурнус. У него оказалась бритая голова, наверное, по религиозным причинам, и худое костистое лицо. Он не отрываясь смотрел на меня вылезавшими из орбит глазами, бешено стараясь освободиться, а потом у него на мгновение раскрылся рот и он перестал биться. Когда я отпустил его, он поплыл прочь, раскинув руки и очень медленно поворачиваясь лицом вверх.
Тэрк плавал внизу у «Герона». Он поманил меня, и мы по дну лагуны перебрались к ее противоположному берегу и осторожно выглянули из камышей.
На палубе стояли двое из них, остальные с озабоченным видом гоняли на лошадях по камышам вокруг лагуны.
При ближайшем рассмотрении они уже не выглядели так романтично, как поначалу. Черные бурнусы оказались сильно потрепанными, белые халаты — все в пятнах и изодраны, а оружие разношерстным. Они имели всего пару винтовок «М-1», а остальные — старые «ли-энфилд».
— Сколько их всего? — тихо спросил Тэрк.
— Тех, которые подняли такой чертов шум в камышах, не более четырех.
— Так, значит, их семеро, считая тех двух бандитов на палубе.
— Что будем делать?
— Вы же знаете, что мы ничего не можем сделать. Давайте посмотрим, что они предпримут сами. — Он нахмурился. — Хотел бы я знать, они здесь случайно или их навели?
— Вы считаете, что добрый друг сестры Клер, Омар, предал ее?
— На мой взгляд, это вполне возможно.
Мы больше не говорили, потому что происходящее на катере становилось все более и более интересным. Получалось, что двое на палубе держали что-то вроде военного совета, а остальные со страшным шумом крутились вокруг на лошадях. Потом они подняли якорь, но не сделали даже попытки завести двигатели. Вместо этого они подтянули «Мери Грант» к противоположной стороне лагуны, где была твердая почва. Когда корма катера коснулась берега, они снова бросили якорь, а группа, которая ездила верхом, слезла с лошадей.
— По крайней мере, они не собираются тут же насиловать ее, — прошептал Тэрк. — Это уже что-то.
Не успел он закончить фразу, как сестре Клер помогли перелезть через бортовое ограждение и сойти на землю.
— А они обращаются с ней достаточно бережно, — заметил Тэрк. — Может, у них не хватает женщин.
Я не имел возможности ответить, потому что через мгновение она уже сидела в седле. Двое из них тоже сели на лошадей, один взял ее поводья, и все трое исчезли в камышах.
Их осталось пятеро. Они привязали лошадей и полезли на палубу «Мери Грант». Я ожидал, что они начнут крушить все вокруг. Вместо этого хуза сели в кружок на палубе и закурили.
— Похоже, что они чего-то ожидают.
— Не думаю. Просто отдыхают, прежде чем взяться за нас. Да и что мы им можем сделать?
— Ну а что, если все-таки попробовать? — сказал Тэрк и начал объяснять мне свой план.
Я тихонько всплыл под кормой, отстегнул акваланг и освободился от него. Тэрк внимательно наблюдал за мной из камышей. Потом он поднялся во весь рост в камышах на мелком месте и поднял шум, оставив временно свой акваланг. На палубе возникла страшная суматоха, все столпились, глядя на него. Пользуясь замешательством, я подлез под бортовое ограждение и юркнул вниз по трапу. Кто-то выстрелил, но когда я выглянул в один из иллюминаторов салона, то увидел, что Тэрк уже в безопасности, спрятался в камышах, успев забрать свой акваланг.