Когда все формальности завершены, мы с Лиамом возвращаемся к машине.
― Ну, это было весело. Что дальше? ― спрашивает он.
― Я подвезу тебя к твоему дому, а потом поеду к себе. Надеюсь, ты сможешь ничего не натворить за день.
― Думаю, справлюсь. Значит ли это, что я увижу тебя сегодня вечером? У нас ведь есть планы на ужин, помнишь? ― говорит он.
― Нет никаких планов. И я очень надеюсь, что мне не придется нянчиться с тобой сегодня. Я просто хочу хоть одну ночь поспать в своей постели. В своей собственной квартире, ― говорю я ему.
― Ладно, я останусь дома. Я просто хочу сказать, что будет гораздо веселее, если мы проведем ночь вместе, конечно, без одежды, ― говорит он со слишком большой ухмылкой.
― Ты неутомим в своих стремлениях. ― Я качаю головой. ― Мы не будем проводить ночь вместе.
― Настойчивость сделала меня тем, кто я есть. У меня это хорошо получается.
― Ну, я надеюсь, что ты способен не ввязываться в неприятности хотя бы одну ночь. Так что, пожалуйста, очень тебя прошу, не заставляй меня сегодня приезжать за тобой, ― напоминаю я ему, паркуя машину у его здания.
― Не буду. ― Он смотрит на меня. ― Ты настаиваешь, что я не могу тебя поцеловать? Потому что, если быть честным, я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас.
Мои глаза расширяются.
― Нет. Мы больше не будем целоваться, Лиам, ― говорю я, хотя внутри тихо плачу, подсознательно умоляя его просто сделать это. Потому что я знаю, что, если он поцелует меня, я не буду возражать.
Но он не целует меня, а открывает дверь и выходит из машины.
― Жаль, мне очень нравится целовать тебя, Алия Монро. Мне никогда раньше так не нравилось целовать кого-либо. У тебя это очень хорошо получается.
― Или ты просто слишком возбужден из-за того, что не трахался с тех пор, как приехал.
― Я много дрочил, не волнуйся. Думая о тебе, если тебе интересно. ― Он подмигивает.
― Не интересно. До свидания, Лиам.
― До завтра, принцесса. — С этими словами он закрывает дверь. А я не двигаюсь, наблюдая, как он исчезает в дверях своего здания.
Как только он скрывается из виду, я вздыхаю и откидываюсь на подголовник. Как я переживу этот сезон?
Это был блаженный спокойный день, в одиночестве, без отвлекающих факторов. Я успела сделать всю работу по дому, включая стирку. Я должна быть измотана тем, что успела сделать за несколько часов. Проблема в том, что… это не так. Я не могу уснуть, поэтому листаю социальные сети в час ночи.
Я знаю, что завтра буду жалеть о том, что не отложила телефон и не попыталась заснуть. Но каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу его. Я вспоминаю, как он обнимал меня. Я помню его губы, его язык, скользящий по моему. И тогда мне хочется поддаться желанию и прикоснуться к себе. Я хочу достать свой вибратор из верхнего ящика и представить, как его тело прижимается ко мне, пока я довожу себя до оргазма.
Но я воздерживаюсь от этого. Какая-то часть меня думает, что если я уступлю своей похоти, то уступлю и влечению между нами, и тогда пройдет совсем немного времени, прежде чем я захочу настоящего секса и брошусь на этого мужчину.
Лиаму Кингу понравилась ваша фотография.
Уведомление появляется в верхней части моего экрана. С какой стати он не спит и просматривает мою страницу?
Я открываю мессенджер и отправляю ему сообщение.
Я:
Прекрати просматривать мою страницу. Тебе пора спать. Уже поздно.
Лиам Кинг:
Я собираю твои образы для своих сексуальных фантазий, детка. И мне не пришлось бы этого делать, если бы ты была здесь.
Я даже не знаю, что на это ответить. Мне кажется, половина того дерьма, которое он говорит, предназначена шокировать меня. Либо это так, либо он действительно совершенно честен. Прежде чем я успеваю придумать ответ, появляется еще одно сообщение.
Лиам Кинг:
Почему ты не спишь? Что случилось?
Я:
Ничего не случилось. Я просто не могу уснуть.
Лиам Кинг:
Тебе снова приснился кошмар? Как часто они тебе снятся?
Я:
Нет, и уже не очень часто.
Лиам Кинг:
Уже? То есть раньше они у тебя были часто?
Я:
Когда я была ребенком, да.
Лиам Кинг:
О чем они?
Я не знаю, что заставляет меня набирать эти слова. Может, это усталость, а может, тот факт, что с этим человеком, несмотря на все его недостатки, очень легко говорить. А может, я просто хочу рассказать кому-то, кому угодно, чтобы стало легче. В моей семье об этом не говорят. О ней не говорят. Если я вдруг спрашиваю, у моего отца появляется страдальческое выражение лица, а мои братья… они просто злятся. Поэтому я научилась не спрашивать. Мне не хочется их расстраивать, особенно когда я знаю, что это моя вина, что она ушла.