Полагаю, что перечень даже немногих из всех изученных тем дает общее представление о пропаганде боевого опыта в войсках армии. Практические результаты этой работы стали нам ясны в ходе учений, проведенных во всех стрелковых дивизиях, артиллерийских и танковых бригадах в конце июня - начале июля сорок пятого года.
Части 231-й стрелковой дивизии генерала Я. Е. Тимошенко провели двустороннее учение, на котором отрабатывались темы: "Прорыв усиленной стрелковой дивизией укрепленной полосы с форсированием водной преграды" (для наступающей стороны) и "Позиционная оборона водного рубежа стрелковым полком" (для обороняющихся). Район учений охватывал площадь до 8 км по фронту и около 12 км в глубину. Он представлял собой сильно заболоченную низменность близ озера Ханка. С юга на север район пересекала река Илистая, разделенная на два широких и глубоких рукава, каждый из которых в свою очередь разветвлялся на множество проток, обрамленных озерами-старицами. Прошедшие ливневые дожди переполнили Илистую водой, она затопила низкие берега, соединила все протоки и старицы в одно водное зеркало.
- Тяжелые места. Специально выбрали, - сказал генерал Юстерник, когда наша машина, буксуя в залитой водой колее, пробиралась по болотной чащобе к реке Илистая.
Выложенный саперами хворостяной настил с земляной подсыпкой был сильно поврежден тяжелой техникой. А вскоре мы встретили засевшую в болоте гаубичную батарею. Еще ближе к реке в кустарнике солдаты сноровисто вязали из лозы каркасы, обтягивали их брезентом, получалась легкая лодка. Другие строили небольшие плоты из бочек или их комбинации с кузовами парных конных повозок. Словом, подготовка к форсированию реки шла полным ходом.
Наблюдательный пункт генерала Тимошенко - жердевая вышка с площадкой - был хорошо оборудован и замаскирован на опушке рощи. Отсюда местность просматривалась на многие километры - сплошное, заросшее высоким кустарником болото. Командир дивизии и оперативная группа его штаба сидели, как говорится, на телефонах. Достаточно было послушать с полчаса эти переговоры, чтобы понять, в чем суть трудностей. Просмотрел я и некоторые штабные документы, относящиеся к планированию наступательного боя. Из них явствовало, что такие важные вопросы, как связь и инженерное обеспечение, не были отработаны с необходимой полнотой. Отсюда и те заминки, которым мы стали свидетелями.
После условной артподготовки два стрелковых полка начали форсирование реки Илистая, третий полк, играющий за противника, держал оборону. В целом учение прошло удовлетворительно, однако тщательный его разбор подтвердил соображения, которые возникли еще в ходе форсирования. Бойцы, командиры и политработники проявили много инициативы в подготовке подручных средств, в преодолении водной преграды и при бое в глубине обороны. Они показали хорошую натренированность и физическую выносливость в действиях на тяжелой, заболоченной местности. Высокую оценку заслуживала и оборона, в том числе и ее инженерное оборудование. Вместе с тем на разборе пришлось указать командованию дивизии на недостатки в планировании боя, что сказалось и на управлении войсками. Прокладка через болота колонных путей была возложена только на саперов, а они не справлялись, да и не могли без помощи пехоты справиться с огромным объемом работ. Не предусмотрели заранее и такой вопрос, как последовательная переправа войск через два рукава Илистой - фактически через две водные преграды, находившиеся в 1,5-2 км одна от другой. Передовые подразделения, преодолев первую преграду, сразу же, захватив свои подручные средства, устремились к следующей. В результате подвоз боеприпасов прекратился, до тех пор пока саперы 30-го понтонно-мостового батальона не навели наплавные мосты - пешеходный и понтонный - на средней тяжести грузы. В боевой обстановке подобная пауза в снабжении войск боеприпасами всегда чревата серьезными осложнениями.
Из 231-й дивизии мы направились в 26-й стрелковый корпус генерала А. В. Скворцова. Корпусные учения проходили в местности, которая по рельефу, растительности и прочим особенностям была прямо противоположна низменной и открытой долине реки Илистая. Горная тайга с высотами до 700 метров над уровнем моря, с узкими и глубокими долинами, где болота сменялись участками, сплошь усеянными каменными валунами, сильно сковывала маневр войск по фронту и требовала от наступающих отрядных действий.
По плану учений наступающей стороне - 22-й стрелковой дивизии генерала П. К. Свирса с 77-й танковой бригадой подполковника И. ф. Морозова и 217-й артиллерийской бригадой полковника Н. П. Иванова - предстояло прорвать заранее подготовленную оборону, которую кроме артиллерийско-пулеметных подразделений 6-го полового укрепрайона полковника И. Н. Шегидевича занимал и стрелковый полк 59-й дивизии Героя Советского Союза генерала М. С. Батракова. А главным силам его дивизии была поставлена задача контрударом из глубины обороны уничтожить наступающего "противника"{11}.
Учение продолжалось пять суток и прошло в хорошем темпе. С большой энергией и стремительностью действовали части 22-й Краснодарской дивизии. Их высокая боевая и физическая подготовка, выработанная в ходе целого ряда предшествующих ротных, батальонных и полковых учений, помогла краснодарцам быстро преодолеть 10-километровую полосу предполья. Командиры полков и батальонов при движении через горный лес не позволяли отставать приданной артиллерии, стрелки вытягивали на себе застрявшие орудия. Хорошо взаимодействовали они и с танками и саперами, которые прокладывали колонные пути через горный лес и заболоченные долины. Особенно отличился стрелковый батальон капитана Коваленко из 246-го стрелкового полка.
Конечно, обнаружились и недочеты. Они, как правило, имели причиной медленную перестройку некоторых офицеров на боевой лад. В самом деле, представьте себе ситуацию: головные отряды, пройдя предполье, вышли к главной полосе обороны противника и завязали бой. Развертывались и основные силы 22-й дивизии, но в этот момент ее начальник штаба вызвал к себе командиров полков. Хотел сделать им внушение. Они поздно и нерегулярно присылали в штаб дивизии боевые донесения. Это, конечно, очень плохо, так как отсутствие необходимой информации резко снижает возможности штаба реагировать на изменения в обстановке. Однако в конкретном случае вызов в штаб командиров, ведущих бой, ничем не оправдан. Более того, в настоящем бою подобный стиль руководства войсками может привести к очень тяжелым последствиям. Поэтому личное вмешательство командира дивизии генерала Свирса, отмена им этого распоряжения были очень своевременными.
Слабо прочувствовали обстановку учений и командиры некоторых тыловых подразделений дивизии. По пути к наблюдательному пункту Свирса мне довелось наблюдать, как плохо - особенно от воздушного наблюдения - замаскированы обозы и кухни.
Но, повторяю, это были частности. В целом 22-я Краснодарская и танкисты 77-й бригады четко и в срок выполнили поставленную задачу. А мотострелковый батальон майора Сакова из этой бригады, совершив за семь часов 35-километровый форсированный марш через тайгу, во многом способствовал успеху наступательных действий во всей полосе прорыва.
Командир корпуса Александр Васильевич Скворцов высоко оценил мастерство танкистов бригады. Он объявил им благодарность, а наиболее отличившимся лейтенанту Лимареву и другим офицерам и красноармейцам - прямо перед строем бригады преподнес огромные букеты цветов от имени своих стрелков. И вообще это совместное учение было хорошо использовано для более близкого знакомства воинов различных родов войск. Главную роль тут сыграли политотделы 22-й и 59-й стрелковых дивизий, 217-й артиллерийской и 77-й танковой бригад. Начальники политотделов этих соединений подполковник Н. Ф. Елистратов, полковник М. П. Кургузов, подполковник П. Д. Гаранчук и майор С. Ф. Попков умело организовали обмен опытом при встрече танкистов, пехотинцев, артиллеристов, гибко использовали различные формы работы - лекции, беседы, наглядную агитацию. Капитан Андреев продемонстрировал офицерам 59-й стрелковой дивизии боевые качества модернизированного танка Т-34-85, танкисты 10-го батальона побывали в гостях у стрелков 22-й дивизии, мотострелки танковой бригады - на погранзаставе. Несколько раз в ходе учений выступил перед бойцами, командирами и политработниками ансамбль песни и пляски 1-й Краснознаменной армии.