Не в силах ему помочь, я зато еще раз убедился в спасительной истине: человек многообразен, и самый большой грех не замечать тех искорок жизни, которые в нем все же есть. Пусть даже в железном, деревянном, пластмассовом. Ибо природа колдовства такова, что замеченные и раздутые искорки могут колдовство уничтожить. Не случайна сказка о мертвой царевне, ожившей после того, как ее поцеловал принц! Или даже о говорящей противной лягушке, которая тоже после поцелуя обрела совсем иные черты…
И после одного из обедов, когда в наших отношениях опять забрезжило нечто вполне человеческое, мы решили пригласить к себе двух тех самых очаровательных девушек, сидевших за соседним столом. Увы, только двух, потому что пока я наслаждался прорывом, а потом выяснял отношения с первой фрейлиной, прекрасная Ася уже отбыла в Москву…
Девушки и на самом деле оказались очаровательными, они с интересом смотрели коллекции разрисованных камней, которые мы покупали на набережной – Вася по такому случаю «сбегал» быстренько за своей, – потом играли в кости, и уже затеплилась дружба, причем на этот раз наши симпатии без всяких конфликтов распределились: мне больше понравилась та, что с веснушками, Васе маленькая, и они, похоже, это спокойно приняли. Именно спокойно, потому что перспективы, видимо, не просматривалось…
Провести с нами вечер девочки «не смогли». Что и не удивительно, ибо какие же симпатичные девушки будут совершенно свободными после стольких дней, проведенных уже на курорте?
И тогда по моему настоятельному предложению мы с Васей направились после ужина к столовой турбазы, где намеревались встретить давешних фрейлин. То есть Лен.
10
Напоминаю к сведению отчаявшихся пессимистов: под лежачий камень вода не течет. Все это знают, конечно. И я всю жизнь знаю. Однако же как трудно «камню» не лежать, а подняться! Да, за это я все-таки уважаю Василия: при всех своих странностях, он – активен. Пусть ему не везет, пусть слишком он суетится, пусть активность его иногда чрезмерна и мелка. Но он действует! В отличие, например, от меня, который все-таки очень много сам с собой рассуждает.
Зря Вася обижался на меня – мы бы с ним все же составили прекрасный тандем. Он – разведка, летучий отряд, я – тяжелая артиллерия. Или так: он – артподготовка, а я – танковая бригада, занимающая обстрелянные позиции. Разумеется, и разведка, и орудийные расчеты артиллеристов тоже занимают отвоеванные позиции – и мы могли бы, не ссорясь, каждый раз договариваясь, неплохо проводить время, и ему не надо было бы догонять пролетающие мимо капли. И совсем не обязательно было бы ему всегда быть на вторых ролях, доказательство этого, пусть и не из самых привлекательных – Наташа и Ира, которые вполне симпатизировали ему, и он намеревался обязательно связаться с ними в Москве… Но чтобы все продолжалось, мы должны прежде всего быть в добром согласии друг с другом и, конечно, уметь уступать, а не переть бесполезно на стенку, когда женщина делает выбор…
Так думал я, когда мы шагали к столовой турбазы и между нами установилось нечто похожее на то, что было в самые первые дни, до Гали. Вот что разделяет людей – обиды и зависть! Одному повезло в чем-то, другому нет… И все равно есть выход: достоинство! Человеческая высшая суть!
Если вы можете держать голову высоко,
Когда вокруг теряют головы
И обвиняют в этом Вас…
Если Вы умеете ждать
И не уставать от ожидания…
Если вы можете справиться
С успехом и провалом…
Если вы можете поставить на карту
Все свои победы и проиграть
И начать все с начала,
И никогда не промолвить слова
О своем поражении…
Если вы можете заставить
Сердце, мускулы, нервы
Служить Вам долго…
Если Вы можете заполнить
Одну быстролетящую,
Не прощающую минуту
Шестьюдесятью секундами смысла…
Тогда Земля и все, что на ней –
Ваше!
Это – Киплинг. Неплохо, не правда ли?
Не доходя до столовой, мы встретили Таню, одну из троих принцесс, явно претендовавшую в тот наш вечер на лидерство и своей капризностью и амбициозностью, очевидно, разрушившую наш предполагавшийся совместный поход в горы. И – нашедшую, слава Богу, свое счастье со стальнозубым саксофонистом…