* * *
Для Ходока этот бой был, считай, первым настолько масштабным и серьёзным. Перед атакой Севан дал каких-то таблеток, сказал помогут сконцентрироваться, а то сердце, поди, колотится. Ещё как колотилось. И таблетки не помогли ничем. Просто, когда Пуля махнул рукой, все сломя голову понеслись к бетонному забору НИИ. Ходок бежал за командиром, боясь запнуться и упасть. Слева хорошо виднелась основательная вышка с чёрными головами Монолитовцев. Но они, похоже, в их сторону и не смотрели. Там, слева у въезда, пошла серьёзная заваруха, армейские миномёты продолжали долбить куда-то внутрь большой территории за забором. Вертолёты в количестве четырёх или пяти обрабатывали свои цели там же. А Пуля и увязавшийся за ним Ходок неслись, спотыкаясь, к бетонной стене. Добежали, тяжело дыша припали спинами к забору. Пуля до начала атаки разделил их на пары: слева от будущего пролома Гуляй с Севаном, справа — они с командиром. Тут же присобачили С-4, и Пуля крикнул разбегаться. Краем глаза Ходок видел, что квад Иванцова, шедший прямо за ними, залёг метрах в двадцати пяти. Шарахнуло знатно, уши заложило напрочь. Две секции забора вынесло внутрь, поднялась цементная пылища, по броне и сфере защёлкали бетонные камешки. Ходок еле не потерял из виду спину командира, побежал за ним в пролом, пригибаясь. На территории никого не было и ни черта видно не было тоже. Впереди через асфальтированный проезд в полусотне метров виднелись полукруглые крыши ангаров. К ним! Добежали быстро, присели за жестяными стенами, Пуля высунулся оценить ситуацию и тут же дёрнулся назад, вовремя отпрянув от очереди, долбанувшей по углу. Ходок вынул гранату, Пуля махнул ему рукой — держи правый проход меж ангарами. И верно, оттуда тоже шли. Это Ходок не увидел, а народившемся даром почуял в пыли и дыму, между двумя стенами. Туда гранату, за ней другую. Сдвоенный взрыв и, вроде, крик. Не слышно ни хрена после той взрывчатки. Какая-то мощная штука пробила дыру в стене из тонкого листового железа над головой Ходока, заставив его упасть ничком. Сзади заработал пулемёт своих, но тут же осёкся. Потому что в проломе и за ним, где был этот пулемётчик, поднялись шапки взрывов. По левому бедру хлестнуло, будто ломом огрели со всей дури. Как же больно! Ё!! Откатился на пару метров. Чёрт, осколком достало. Хотя и далеко вроде был. Руки тряслись, пока вынимал шприц-тюбик, ещё подумал, если бы не арты в контейнерах брони, убило бы? После укола голова чуть прояснилась. Для того чтобы узреть страшное.
Меж ангаров, там, где Пуля отстреливался, прошло чудовище, мимоходом снеся каким-то кривым длиннющим тесаком голову командира. В дыму не особо понятно, высотой метра за три, сгорбленная нечеловеческая фигура с длинными конечностями и — ё… твою мать!! — огромными рогами! Не останавливаясь, красночешуйчатое тело пошло дальше в сторону задымлённого пролома. Оттуда плотно стреляли, но твари было просто по хрен.
Командир! Ходок видел безголовый чёрно-красный труп Пули, и, как мог быстрее, отползал назад. Какого хрена вообще!? Вовремя вспомнил, что ползёт к проходу, куда сам же гранаты кидал, развернулся, направил в задымлённый проём меж ангарами ствол автомата. Но никого не было. Чуйка молчала. А вокруг должала земля, стоял грохот, видимость стремилась к нулю. Тем не менее, через минуту Ходок заметил движение в том же проходе, но со страху стрелять не посмел. Просто прижался к высокой обожжённой траве. В нескольких метрах крались трое, один как нормальный Монолитовец одет, в броне. Двое в этих чёрных халатах. Очередь из дыма скосила эту парочку разом, а Монолитовец профессионально упал, стреляя в сторону опасности. Тут-то ему в голову Ходок полмагазина и влупил.
Сверху вспыхнуло, с рычанием и воем на ангар рухнул вертолёт. Ждать взрыва боезапаса и пожара от топлива Ходок не стал, ломанулся в сторону от ангаров, споткнулся о труп того Монолитовца, упал, снова побежал прочь, максимально сгибаясь, забыв о боли в ноге. Сзади ожидаемо грохнуло.
Спринт закончился через сотню метров, впереди шла ожесточённая перестрелка. Тут не было такого дыма и пыли, как возле пролома, Ходок прижался к зелёному компрессору, выглянул и увидел впереди, метрах в тридцати-сорока спины Монолитовцев. Снова спрятался, достал гранату и вспомнил и одноразовой трубе гранатомёта, что так и болталась за спиной.
А впереди разыгралось классическое сражение. Монолит теснили, и даже неопытному, обалдевшему и дезориентированному молодому Долговцу студило понятно, что эти сейчас побегут. И побегут в его сторону! Мысль настолько напугала его, что, не помня себя, он дёрнул назад трубу РГШ, приводя его в боевое положение, привстал и пальнул в спины отстреливающихся. Попал и даже очень. Их разметало, но Ходок этого не видел — уже сидел за железным боком компрессора, по которому стеганули осколки. Твою ж дивизию! Как бы теперь наши не пристрелили! Куда бежать?! Как назло, опять заволокло всё дымом и пылью от близкого разрыва. Во рту явно чувствовался металлический привкус крови. Ходок рефлекторно, только бы двигаться, пополз на четвереньках в сторону одноэтажных бараков, что виднелись за облетевшими ветвями кустарника слева.
* * *
А у охотников всё пошло к х. ям и вкривь. Начиная с того, что ожидаемое подкрепление Монолита сразу обнаружило расстеленную ловчую сеть. И организованно отступило. И это ещё полбеды. Настоящая полная беда была в их количестве. Там два десятка рож было. Это только тех, кого Данила успел срисовать, быстро спрятавшись в ухоронку. Но нет худа без добра. Растянувшись колонной, задние сполна получили замаскированными минами. Вот тоже — сеть они сразу заметили, а мины прохлопали. Началась куча-мала, противник, не будь дурак, палил по склонам холмов, понимая, что если что и прилетит им, то именно оттуда. Охотники, предвидя эту тактику, не высовывались, лишь швыряли вниз гранаты, которых у каждого было овердохрена. Данила попытался активировать артефактную сборку Химика, но руки от возбуждения и страха ходили ходуном, ничего не получалось. Плюнул, схватил винтовку и чуть высунулся из-за камня. Снизу лезли трое. Пришлось очень активно лепить им в головы, трясущиеся от адреналина руки подчинялись плохо, но одного таки вниз сбил, снова спрятался для перезарядки. Взгляд его упал на приготовленные гранаты — выдернул кольца из двух, как учили. И аккуратно катнул их с горки, не высовываясь. Замедление у них большое, потому рвануло не сразу. Скорее всего тех двоих оставшихся там и ухайдокал, потому что никто в гости не прилез.
Стрельба стояла адская, грохот лупил по ушам, сталкерской комбинезон спасал от слуховой контузии из рук вон плохо. Поэтому уже через десять минут боя слышимость была как через ватный матрас. Сверху затрещал пистолет-пулемёт, очень близко, но не видно за зарослями и высоким сухостоем. Молодой следопыт на всякий случай затаился, это и свой мог быть — у Гарматы ПП, он там примерно и окопался. Ещё стрельнёт на движение за кустом… Совсем рядом, чуть ниже что-то очень мощно грохнуло, подкинув Данилу вверх, окончательно лишив его слуха и ориентировки. Это сработали мощные мины с взрывателем принудительного действия, они были последним доводом на случай, если придётся срочно уходить с позиции. И кто-то из своих этот довод задействовал.
Данила-Мастер был защищён от эпицентра серии этих взрывов парой валунов, потому остался жив. Упав меж камней, в собственноручно подготовленный окопчик, он ненадолго вырубился. А как пришёл в себя, с трудом сфокусировав взгляд, то увидел перед собой лежащего раненого Монолитовца. Ума хватило не стрелять в него, просто по-охотничьи резанул под подбородком. И выглянул вниз. Там было Поле Куликово. Как говорил когда-то отец «Бой в Крыму — всё в дыму — ничего не видно!». Чёрт, видно и вправду отвратно, Данила сорвал очки и маску респиратора. Меж воронок валялись разорванные и переломанные трупы Монолитовцев. Пара живых с той стороны, с подъёма на холм, кого-то добивали одиночными. Сзади, где мины вначале сработали, поднималась вертикальная спираль пыли, мусора, веток и кровавых ошмётков. Кто-то из охотников всё же сумел активировать сборку. Впереди двигались. Не видно, взгляд тяжело в одну точку направить, а тут ещё дым этот едкий в глаза лезет. Из него-то, левее, и вышел сектант в чёрном. Данила вскинул дробовик, винтовку выронил где-то, а персональное оружие охотника сохранил, и выпустил в плохо видную фигуру четыре картечных заряда. Того просто снесло, но Данилу заметили. Ничего не было слышно, только сухая мёртвая земля встала впереди пулевыми разрывами.