— Ты что творишь? Совсем свихнулась? — шепчет Питер. Внутри всё холодеет. Он задирает голову, находя камеру наблюдения. Сердце от страха заходится бешеным ритмом.
Разумеется, камеры повсюду натыканы, кроме ванной комнаты, туалета и спален. ПЯТНИЦА контролирует всё по двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, оповещая хозяина о нарушениях.
— Твой отец убьет меня, если застукает нас вместе!
— Проходи.
— Я не хочу лишиться некоторых частей тела.
— Ничего не случится, это же всего лишь сон, — смеется девушка, подталкивая брыкающегося Питера в спальню. — Я обещала не набрасываться на тебя, во всех смыслах, — от приторно-сахарного голоса Шеннон у парня ноют зубы. — Даже если в моем сне ты не готов к вакханалии любви, мы просто полежим.
— Тебе бы ко врачу сходить, провериться.
— Обязательно.
— Шеннон, это не сон.
— Ну да, не заливай, Питти. Конечно, мы во сне. Иначе какого черты ты делаешь здесь в десять часов вечера? Ужин окончен. Знаешь, навряд ли в моем сне ты отказался бы провести со мной время, — на последних словах она в воздухе изображает кавычки и вновь смеется.
— Мистер Старк предложил, я согласился.
— Тогда точно сон. Хм… странно, что идея исходила не от меня, а от отца. Он мечтает нас свести?
— Смеешься?
— Ложись, Паучок. Раздеваться не обязательно, но желательно.
— Очнись ты, наконец! — Питер легонько похлопывает девушку по щекам, возвращая в реальность. — Ты лунатик, что ли? Взгляд вроде ясный, — с видом умника он поворачивает голову Шеннон из стороны в сторону, проверяя ее состояние. — Реагируешь более-менее адекватно на происходящее. Что с тобой происходит?
Шеннон ловит в его глазах промелькнувшее сочувствие, словно она душевнобольная и это неимоверно злит. Лучше ненависть к ней или отвращение, чем жалость.
— Отвали.
— Я отказываюсь понимать тебя.
— Ну и прекрасно!
— Истеричка.
— Ты придурок или привык изображать придурка? Важно точно знать.
— Я ухожу.
— Ну уж нет, тебе придется выслушать всё, что у меня накопилось, — Шеннон тычет пальцем в грудь Питеру. Он отступает назад, пока ногами не упирается в кровать и не плюхается на нее. — Кем ты себя возомнил, чтобы заставлять меня убиваться от неизвестности? Ты заботишься, думаешь о других людях, — девушка забирается на кровать, точнее на Питера, не прекращая тыкать в него пальцем. Ему приходится лечь, вжимаясь спиной в матрас. — Чем ты, мать твою, руководствовался, когда отключал жучок?
— Шеннон, я… мне жаль, что тебе пришлось…
— Мало мне трясучки за отца. Подыхай от мыслей, жив ли он или разорван по кусочкам. Сиди часами у телефона, ожидай звонка, в слезах умоляя Господа Бога, чтобы звонок был не из морга. Я скоро начну закрашивать седину из-за него! У тебя есть мозги? — она стучит ему по голове, как по арбузу. — Есть? Научись ими пользоваться!
— Я даже не мог предположить, что ты настолько сильно волнуешься за меня.
— Даже предположить?! Серьезно? Обычно именно так ведут себя люди, которым ты не безразличен, идиот! Они всегда за тебя волнуются.
Повинуясь приказу сердца, Питер кладет руку на затылок Шеннон, притягивает и целует, по-взрослому.
Первый поцелуй неумелый, осторожный.
Чувственный.
— Зачем?..
— Если вы не против, мисс Старк, я хотел бы продолжить.
— Извольте.
Их улыбки растворяются в новом поцелуе.
Но никак не последнем.
========== Часть 7 ==========
— Ты отлично целуешься, Паркер. Много практиковался?
— Я так люблю сарказм Старков…
— Это не ответ. Ты и в постель уже успел затащить девчонку? Она призналась, что ей понравилось? Вы потом повторили? Сколько месяцев вы встречались? Почему разошлись? — Шеннон зажимает Питеру рот, не разрешая ему объясниться. Сама додумает, как делают все женщины. Вообще настоящий мужчина не станет изворачиваться, нагло обманывая новую девушку, глядя ей в глаза, но и правду попытается скрыть.
Она дочь Старка, уж точно не ей следует осуждать людей, вытаскивая на поверхность все неприличные подробности их личной жизни.
— Кто-нибудь знает, что ты ходок? Кажешься скромным, эдакий типичный ботаник, на уме одна учеба и отличные оценки, а голова-то забита девчонками. Кто она? Или они. Я хочу знать.
— Полегче, Шеннон.
— Я очень ревнивая. Если почую, что от тебя несет чужими духами, закопаю там, где твой труп никто не найдет, — она заявляет это на полном серьезе, но улыбку прячет, целуя шею Питера. Шеннон развлекается, дразня его. Запоздало, но тем не менее он распознает ее игру. От легких щекотливых поцелуев у парня вырывается смех. — Запомнил? А сейчас мы кое-что попробуем… я делаю это в первый раз, так что…
— Шеннон.
— Что? Ты не хочешь?
— О чем ты говоришь, милая? — голос Питера меняется, становится более низким и хриплым. Тыльной стороной ладони он проверяет лоб брюнетки, не заболела ли она. — Температуры нет. Похоже, ты бредишь. Давно ты разговариваешь во сне?
— В каком сне, Питти?..
— Питти?
С ленцой Шеннон открывает глаза. Находясь в полной дезориентации, она долго приходит в себя, не понимая, что случилось.
Над ней нависает отец. С диким криком девушка подпрыгивает на стуле, с грохотом переворачивая предмет мебели. Как пойманный на краже вор и загнанный в угол, она ищет выход из жутко неприятной ситуации. Никакого Питера здесь нет и в помине, она не в спальне, не резвится с ним в постели, не было первого поцелуя. Всё же это был сон, с элементами легкой эротики. Жаль, не законченный. Было бы не столь обидно. Шеннон умудрилась заснуть на кухне, во время уборки. Пылесос своим монотонным гудением усыпил ее.
— Проклятая техника.
— Тебе приснился Питер? — уточняет Тони, мучая дочь пытливым взглядом. — Что он не хотел?
Господи! Ну почему я?!
— Он не хотел дать мне списать химию, — выдает она первое, что приходит на ум. — Козел. Я бы и сама разобралась с темой, но времени на контрольную дали очень мало, не успевала сделать все задания.
— Последний раз пятерка у тебя была в шестом классе. Или во сне ситуация с оценками лучше?
Господи, за что?!
— Э-э-э… Да, там я отличница.
— Ясно.
Это отцовское «ясно» — как кошка, противно скребущая когтями по стеклу. У нее ощущение, будто внутри всё переворачивается в кашу и ком встает в горле. Неприятно врать отцу, пусть они не в прекрасных отношениях, но на тему сексуального воспитания разговор вести следует лучше с матерью, чем с бывшим гулякой. Родись у него сын, он бы, скорее всего, похвалил его за достижение. С дочерьми в этом плане куда сложнее.
Тони, по обыкновению, маясь от бессонницы, уходит в мастерскую. По молодости он бы в это время суток поехал в ночной клуб, напивался, пока не терял над собой контроль и не просыпался по утрам в самых неожиданных местах. Чаще всего это была огромная постель, с обеих сторон от мужчины лежали обнаженные девушки. Кому не хватало места, лежали в ногах. Навряд ли существует тот, кто смог бы переплюнуть в похождениях любвеобильного Тони Старка. Он не был в поисках той единственной, как, бывает, оправдываются ходоки. Последним пунктом в списке дел, которые нужно выполнить до старости была встреча с подходящей женщиной и впоследствии вступление с ней в брак.
В период знакомства с Пеппер, когда она стала его личный секретарем, Тони видит в ней потенциальную любовницу, но девушка твердо решила, что не будет спать с боссом. Мухи отдельно, котлеты отдельно. Должность директора тоже ничего не изменила. До определенного момента всё шло по плану. Итог получился совсем не таким, какого она ожидала.