— Не знаю, Стефани, может, я и аморальный тип, но мне нравится смотреть на тебя.
— Тогда, Джон, тебе придется хотя бы выпить чего-нибудь со мной.
Стефани старалась выглядеть как можно более беззаботной. Но некая напряженность в ее взгляде не укрылась от Джона.
— Ты сегодня не совсем такая… как вчера.
— Конечно, вчера мы немного меньше знали друг друга.
— А сегодня больше?
— Конечно, — вздохнула Стефани, — если бы мне вчера сказали, что ты можешь бросить меня одну и уйти неизвестно куда, я бы не поверила.
— Тебе грустно оставаться одной?
— Да.
— Тогда вспоминай меня. Ведь я, Стефани, честно признаться, хуже, чем ты обо мне думаешь.
— Откуда ты знаешь, что я думаю о тебе? — спросила Стефани, залезая с ногами на кровать.
— Это нетрудно себе представить. Нужно только заглянуть тебе в глаза.
Джон опустился возле кровати на колени и обнял Стефани за плечи.
— И что ты видишь в моих глазах?
— Вижу, что в них отражается весь мир.
— Джон, я все-таки успела сказать тебе, что голодна. Давай спустимся в бар позавтракаем.
Она отстранилась от него и подошла к гардеробу.
Выбирала Стефани недолго, она надела легкую майку и шорты.
Джон подошел к ней.
— Ты совсем не похожа на одну из самых богатых женщин Австралии. И мне это очень нравится.
— Ну вот, Джон, наконец-то ты научился говорить мне комплименты.
Джон и Стефани вышли из номера.
Бармен, завидев первых посетителей, радостно просиял.
— Доброе утро, миссис и мистер. Вы будете завтракать или обедать?
— Она будет завтракать, — сказал Джон, усаживая жену за стол.
Стефани заказала себе салат и маленького омара. А Джон — бутылку вина. Стефани ела очень сосредоточенно, время от времени бросая взгляд на океан.
— Ты довольна вчерашней поездкой? — спросил Джон.
Стефани недоуменно посмотрела на мужа.
— Я говорю про палеонтологический музей и знакомство с профессором Куком.
— А-а, — задумчиво протянула Стефани, — по правде говоря, я уже забыла. Мне кажется, это было очень давно.
— А мне, — признался Джон, — врезалась в память эта довольно безыскусная сценка в восковом театре-музее «Первобытный художник и наскальные росписи». Я понял, Стефани, что ничем не отличаюсь от него. Только у меня есть кисточки, а он рисовал палочками. И знаешь, у него получалось лучше, чем у меня.
— Зато, — улыбнулась Стефани, — о нем никто не писал рецензии.
— Это точно. Но они ему были и не нужны. Наверное, все охотники его племени танцевали перед его росписями и были счастливы. А перед моими никто не танцует.
— Зря ты завидуешь первобытному художнику, — снова улыбнулась она.
— Почему?
— Профессор Кук сказал мне, что в древности художником, скорее всего, был калека, тот, кто не мог участвовать в охоте. Ты же не хочешь быть калекой?
Джон от этих слов напрягся, он почувствовал, как стучит его сердце. Он пристально посмотрел в глаза жены, пытаясь догадаться, знает она о его болезни или нет. Но спокойный и немного насмешливый взгляд Стефани успокоил его.
— Что за невеселые мысли у тебя в голове, Стефани? Давай-ка лучше выпьем и помолчим.
— Выпить можно, — кивнула Стефани, — а вот помолчать — нет. Этого ты от меня не дождешься, не нужно было на мне жениться, если хотел слушать тишину.
— Тишину слушать невозможно, — сказал Джон.
— Ну вот, а я как раз сегодня хотела предложить тебе послушать тишину.
— Где мы этим займемся?
— Мы ничем заниматься не будем, — веско сказала Стефани, — мы проведем сегодняшний день на пляже возле океана.
— Мы поедем на запад или на восток? — поинтересовался Джон, — хотя мне все равно.
— Нет, сегодня мы никуда не поедем. Чем тебе не нравится океан возле отеля?
— Я не хочу, чтобы нас кто-нибудь видел. А здесь хоть изредка, но попадаются любопытные.
— А мне, Джон, наоборот, нравится, когда на меня смотрят.
— И ты, Стефани, уверяла меня, что ты мальчик? Нет, ты женщина, коль так рассуждаешь.
— Так ты же и хочешь, чтобы я оставалась женщиной, — пожала плечами Стефани.
— Ну что, идем на пляж?
— Конечно, пойдем, только спросим у портье, нет ли у них большого раскладного зонта. Такого большого, чтобы мог закрыть двоих.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
— Чистоплюйство Билли закончилось одноразовым душем. — Слепой старик знает о многом. — История про черного паука. — Кого пожалеешь, от того не жди благодарности. — Для слепого — все женщины обнажены. — Два взгляда на дальнейшую жизнь. — Большой зонт, который может укрыть двоих. — По двум словам трудно узнать собеседника, а еще труднее рассмотреть картину по телефону.