Луиза пожала плечами.
— Я ей показывала Чака издали, и она сказала, что подумает.
— Подумает… — передразнил Билли, — какого черта здесь думать?! Видишь, как он скучает?
— А мне какое дело?
— Да ладно, Луиза, не показывай ты мне свой характер, я его прекрасно изучил. Ты мне лучше скажи, скоро освободишься или нет?
— Билли, еще не приходили ужинать мистер Кински с женой.
— А может, они вообще не придут? — предположил Билли. — Может быть, они вообще не могут подняться с кровати. Ведь один пережил сердечный приступ, а вторая разбила себе голову!
— Да нет! — ответила Луиза. — Мистер Кински звонил и сказал, что они с женой спустятся к ужину.
— А, черт! Не везет! — стукнул себя кулаком по колену Билли. — Всегда нам с тобой, Чак, не везет!
— Что ты имеешь в виду? — меланхолично переспросил его друг.
— Да все, Чак! Абсолютно все! Нам с тобой, Чак, перестало везти.
— Ты бы лучше помолчал! — предостерег своего друга Чак.
Билли ненадолго замолчал, а потом вновь оживился.
— Я слышу шаги…
Чак прислушался.
— У тебя, Билли, начались звуковые галлюцинации.
— Да это ты глухой, Чак! А я слышу отлично! Мужские и женские…
Билли приложился ухом к поручням террасы.
— А ты, Билли, часом не слышишь, как растет трава?! — спросил язвительно Чак.
— Нет. Но я слышу, как у них в сумке шелестят доллары.
— Ты уже совсем, как слепой туземец. Скоро начнешь рассказывать истории про черных пауков.
Чак схватил Билли за шиворот и оторвал его голову от поручней.
Но Билли на него был не в обиде.
— Кстати, могу и рассказать! Только не про черных пауков, а про черных девушек. Этот такие создания!.. У меня однажды были две кенийки… Или…
Билли задумался.
— Нет, Чак, врать не буду, третьей не было. Были две. Они ни слова не говорили по-английски, а изъяснялись на каком-то своем тарабарском языке… Повторять за ними, Чак, это просто вывихнуть язык… Но трахались они так, что тут им объяснять ничего не приходилось! Они словно бы читали мои мысли. Такого больше у меня в жизни никогда не было… К тому же, как потом выяснилось, одна из них была дочерью какого-то вождя. А вторая ее служанкой. А я-то, Чак, по своей наивности, сначала принял служанку за госпожу…
— Почему? — лениво поинтересовался Чак.
— Потому что она трахалась лучше.
— Билли, по приезде в Сидней я обязательно покажу тебя врачу.
Билли покосился на Чака.
— Это еще зачем?
— Я попрошу сделать тебе обрезание.
— Я же не мусульманин… Или иудей, — обиделся Билли.
— Я, может быть, не совсем правильно выразился, — сказал Чак. — Не обрезание, а отрезание…
— Чак, сделай ты его лучше себе. И клянусь — никто этого не заметит. Потому что у тебя есть одна абсолютно не нужная тебе вещь, которой ты совершенно не умеешь пользоваться. Или не хочешь… Я уж не знаю.
Чак засмеялся. Все-таки Билли иногда мог его развеселить.
— Ты смеешься, Чак! В самом деле, ты смеешься! — воодушевился Билли. — Ну, Луиза, звони своей цветной подруге. Чак смеется, а это значит, что ни одна подруга не сможет устоять против его чар.
Луиза вышла из-за стойки и встала возле Чака, облокотившись о поручни.
Чак смеялся так заразительно, что улыбка появилась и на лице девушки. И даже, когда Чак смолк, Луиза все еще продолжала улыбаться.
— Я смотрю на тебя и теперь в самом деле верю, что ты психиатр. А раньше не верила. Думала, что ты такой же шалопай, как Билли. А теперь… Знаешь, Чак, у тебя очень умный и проницательный взгляд. И твое лицо внушает доверие.
Билли хихикнул.
— Луиза! У всех авантюристов и мошенников лица внушают доверие. Это профессиональное…
— Значит, ты, Билли, не авантюрист и не мошенник. Потому что твое лицо не может внушить доверия даже в полной темноте, на ощупь… С такими ушами нельзя быть честным человеком.
Билли тоже захохотал, показав свои мелкие белые зубы. Он так развеселился, что даже ущипнул Луизу за бедро. Та не очень-то зло от него отстранилась.
— Билли… Сейчас не время… К тому же Чак мне нравится немного больше, чем ты.
— Измена! — прошептал Билли. — Но я на него не в обиде… А чтобы наказать тебя, Луиза, я расскажу, как однажды чуть не женился.
При этих словах даже Чак напрягся. Он внимательно посмотрел на Билли, пытаясь понять, скажет тот сейчас правду или соврет.
Но лицо Билли было абсолютно непроницаемым.
— Да-да, ребята, я однажды чуть не женился.
— Но все, конечно, расстроилось, — предположил Чак.
— Конечно! А как же иначе… Одна девица достала меня до такой степени, что стала требовать, чтобы я познакомил ее с моей матерью.