— Как дела? — спросил бармен.
— Вроде ничего, вроде при деле.
Джерри уже давно знал Чака, ещё с тех пор, когда тот работал в полиции и заходил в бар. После того, как Чака уволили, он не изменил своей привычки заходить в бар поболтать о чем-нибудь с Джерри, потягивая виски. Джерри относился к Чаку с полным доверием.
— Джерри, мой приятель давно к тебе заходил?
— Кого ты имеешь в виду?
— Маленького Билли.
— Бил? Заходил как-то с двумя девицами. Девицы, я тебе скажу, у него были что надо.
— Не твои?
— Нет, не из нашего бара. Эти были почище, но, правда, цветные.
— И как Бил?
— Как всегда в форме — много пьет и не пьянеет.
— Что, совершенно не пьянеет?
— Ну я бы не сказал, что совершенно, но по нему это слабо видно.
— Так ты же, Джерри, очень не плохо разбираешься в этих делах.
— Конечно, разбираюсь. Но этот твой Билли вообще может пить как насос, целую ночь, и ему хоть бы что.
— Это тебе только кажется. Я видел Билли совершенно пьяным.
— Ну, Чак, тебе повезло. Мне видеть его таким не доводилось. А вот девицы с ним были что надо. Они напились за полчаса, напились в стельку, и я не знаю, как Билли умудрился вытащить их отсюда.
— Так, говоришь, хорошие девицы? И Билли, говоришь, в форме?
— Да, в форме, но мне кажется, он сейчас на мели.
— С чего ты это взял, Джерри?
Бармен задумался:
— Я думаю, что если бы у Билли завелись деньги, то он обязательно зашел бы ко мне. А так я его уже давно не видал.
— Знаешь, у Билли деньги текут сквозь пальцы, как песок.
— Конечно, знаю. Он оставил в моем баре, наверное, как и ты, целое состояние.
Чак и Джерри весело засмеялись.
— Дай-ка мне телефон, Джерри, я хочу позвонить.
Джерри подал аппарат. Чак по памяти набрал номер. На другом конце сняли трубку. Чак в это время опустил свою трубку на рычаги.
— Что, никого нет?
— Да, ты знаешь, Джерри, никого. Сегодня мне как-то не везет.
— Ничего, не расстраивайся, повезет в следующий раз.
Чак расплатился и вышел на улицу. Вновь моросил дождь. Чак поднял воротник своей джинсовой куртки и, стоя на крыльце, задумался. В этот момент к нему привязалась длинноногая блондинка.
— Малыш, давай развлечемся, — предложила она.
Чак осмотрел ее, криво улыбнулся:
— Ну что ж, давай.
— Тогда пойдем, — сказала девица, — ты мне очень нравишься. Я наблюдала за тобой в баре.
— Пойдем, только куда?
Девица вскинула на Чака взгляд — подведенные тушью глаза с приклеенными ресницами.
— Пойдем ко мне, я живу неподалеку.
— К тебе? Знаешь что, милашка, давай в другой раз устроим встречу. Сейчас я занят.
— Но ведь это будет совсем недолго — полчаса и все.
— Полчаса и все? И ты хочешь подзаработать?
— Конечно, я хочу подзаработать. Но ты мне, к тому же, нравишься.
— А бесплатно ты не согласилась бы трахнуться со мной?
— С тобой? — девица задумалась. — Парень ты ничего, но бесплатно я не работаю.
— Молодец, как и я. Настоящий профессионал должен работать только за деньги, иначе он превращается в любителя.
Девица почти ничего не поняла из того, что сказал Чак. Ее лицо скривилось, и она сразу же подурнела. Чак заметил, что она довольно потрепанная и уже далеко не молода.
— Ну что ж, красотка, прощай.
Чак похлопал ее по бедру и, поправив воротник куртки, быстро пошел от бара «Черный кролик».
— Эй! Эй! Парень! — крикнула девица.
Чак приостановился.
— Я согласна и так. Все равно нет работы.
— А я не согласен, я как раз при деле, — он сам себе криво улыбнулся и зашагал быстрее.
Моросил дождь. Чак чувствовал себя неуютно. Но дело, которое ему предложили, особенно сумма, вполне его устраивали. Он остановился у пятиэтажного дома с облущенным фасадом и посмотрел на окна.
— Отлично, — сказал он сам себе, вошел в подъезд и быстро поднялся на третий этаж.
Остановившись у коричневой двери, он нажал кнопку звонка. Послышался шорох, и из-за двери раздался тонкий голос:
— Кто там?
— Открывай, полиция! — грозно сказал Чак.
Дверь тут же открылась.
— Я так и знал. Когда ты, наконец, избавишься от своих идиотских шуточек? Чак, так же нельзя, можно схватить инфаркт.
— По-моему, Билли, инфаркт тебе не грозит. Ты скорее всего сдохнешь на какой-нибудь бабе.
— На бабе? — воскликнул Билли. — Возможно. Это замечательная смерть, лучше, чем от пуль или в тюрьме.
— Кто знает, кто знает, — рассудительно сказал Чак, входя в квартиру. — Ты сейчас один?