Чак отложил вилку, посмотрел на жену.
— Не надо, Бетси, не надо. Все уже позади. Надеюсь, все будет хорошо.
— Доктор сказал, что завтра мы можем забрать нашу дочку.
— Завтра? — Чак посмотрел на часы. — Уже сегодня, Бетси, мы можем поехать и забрать ее. Я не знаю, Бетси, может, я не смогу. Но обязательно скоро вернусь домой.
— Когда? Чак, когда ты придешь? Скажи, я буду ждать.
Чак повел плечами.
— Скоро. Поверь, Бетси, очень скоро мы будем все вместе.
Бетси подошла к мужу и обняла его. Чак погладил ее по волосам, потом нежно поцеловал в губы.
— Прости меня, Бетси.
— Все не так уж и плохо, — сказала она. — Я хочу тебе верить, Чак. Я хочу, чтобы у нас все было хорошо.
— Так и будет, Бетси. А сейчас мне надо идти.
— Идти? — Бетси вздрогнула. — Вот так всегда — только появляешься и тут же уходишь.
— Прости, Бетси, но у меня очень важное и неотложное дело. А деньги спрячь, они нам понадобятся, — он пододвинул пачку к ней. — Я ухожу.
Чак еще раз обнял жену, заглянул в детскую. Одиноко лежали на кровати дочери резиновый кенгуру и потрепанная кукла.
— До встречи.
Чак сел в автомобиль и помчался к Стефани Харпер и Джону Кински.
Утром следующего дня на бирже ценных бумаг был большой переполох. Акции компании «Харпер Майнинг» неожиданно начали резко падать в цене. Это было связано с трагической гибелью президента компании.
На два часа дня был назначен совет правления компании. Председательствовать должен был Леонард Смайлз. Он к этому времени со всеми договорился.
Стефани Харпер, Джон Кински и Чак нервничали. Стефани буквально не находила себе места. Она металась по квартире Билли из угла в угол. Включала приемник, телевизор, потом выключала их, рвалась к телефону, снимала трубку, но тут же бросала ее.
Время тянулось ужасно медленно, казалось, что оно вообще остановилось. Стефани неистовствовала, ей хотелось действовать, как можно быстрее появиться в своей компании и навести порядок.
Джон Кински сидел в кресле у открытого окна, он чувствовал себя очень плохо, но старался не подавать вида. Перед глазами то и дело расплывались разноцветные круги. Он тяжело дышал, ему явно не хватало воздуха. Джон расстегнул рубашку.
— Что? Тебе плохо? — спросила Стефани.
— Нет, дорогая, все нормально, я в порядке.
Чак неизвестно почему сидел за столом и зачем-то разбирал и собирал револьвер, осматривая каждую деталь.
— Чак, я думаю, оружие не понадобится, — сказала Стефани, останавливаясь у стола.
— Как знать, миссис Харпер, как знать, — Чак, пожимая плечами, продолжал заниматься своим делом.
— Но ведь не будет же он стрелять, не соберет же он наемников?
— Не знаю, но мне кажется, что он способен на все. Ведь они теперь как волки, загнанные в угол, они будут кусаться и огрызаться. Так что, я думаю, нам надо быть наготове.
— Да нет, Чак, я думаю, до этого не дойдет. А ты как думаешь, Джон?
Джон, не оборачиваясь, произнес:
— Я думаю, надо прислушаться к словам Чака. Не все так просто.
— Да что ты, Джон? Я знаю Смайлза, думаю, он не пойдет на это.
— Почему, миссис Харпер, почему вы так уверены? Ведь он заказал ваше убийство, а не мистер Кински.
— Но это было до контракта.
— Стефани, а когда должен быть подписан контракт?
— Думаю, он заставит всех проголосовать и контракт будет подписан сегодня же, после правления, новым президентом.
— Значит, твое появление на правлении обязательно? — Джон повернул голову и взглянул на жену.
— Конечно, Джон, обязательно. Я обязана там быть, иначе вся компания может рухнуть и мы с тобой останемся ни с чем.
— Ну что ты, Стефани, ведь я гениальный художник и мои картины будут стоить немалые деньги. А нам с тобой, я думаю, многого в этой жизни уже не надо.
— Нет, Джон, ты ничего не понимаешь в бизнесе. Я должна выиграть эту партию, выиграть раз и навсегда.
— Да что ты, Стефани, сегодня выиграешь, а завтра… завтра может что-нибудь случиться…
Джону вновь стало плохо, он отвернулся к окну и левой рукой принялся массировать грудь напротив сердца.
— Джон, тебе плохо?
— Нет, просто здесь немного душновато.
— Проклятая погода, — сказала Стефани и подошла, чтобы шире открыть окно.
Джон прикрыл глаза.
— Миссис Харпер, мне кажется, нам пора, — произнес Чак.
— Да, Чак, нам пора. Джон, нам пора, — Стефани была уже одета в свой элегантный серый костюм.
Чак спрятал револьвер под куртку, Стефани подошла к Джону, поцеловала его в губы.