Что касается квартиры, то тут все верно, недавно у соседа Филенкова имел он счастье оценить «удобства» давно отслужившей свой срок хрущобы. Малогабаритка двухкомнатная, девять и тринадцать метров, на кухне не повернуться — двоим уже тесно… А насчет машины? Даже старая иномарка хороших денег стоит. Значит, что же, какие-нибудь шальные бабки могли свалиться на голову? А с чего бы им взяться? Или парень увяз в таких серьезных делах, о которых не то что говорить — думать опасно?
Но, к сожалению, ничего больше жена так от него и не узнала. А потом случился этот срыв, запой, Леонид был в ярости, в разобранном виде бормотал, что его подставили, а он им этого не спустит… Да куда уж там — спускать-то! Сам лыка не вязал, а все грозил кому-то. Стыдно от людей было, вот и врала всем, что нет его дома, уехал он, а куда — не сказал. И, как назло, все звонят, интересуются, на улице останавливают — и знакомые, и чужие, кого никогда прежде не видела. А потом из прокуратуры зачастили с повестками… Она же, уходя в больницу, запирала его и ключи с собой уносила. До вчерашнего дня, когда он уже вроде пришел в себя и все порывался сходить в гаражи, машину проведать. Лида и оставила ему ключи, а оно вон как обернулось… И про пустырь тот заросший, за гаражами, ей тоже известно, собираются там местные автолюбители и поддавалы.
Вот теперь уже Филипп окончательно понял, что никакой ошибки с трупом быть не может, да Лидия и сама все понимает.
Мебель, значит, новая… машина… квартира… Но что ж это все-таки за бабки? Или, может, те, что ему были обещаны в том случае, если он изменит свои показания? А когда он их изменил, его попросту кинули? Как это делают все, без исключения, бандиты?
Но если это так, то практически в аналогичном положении должны оказаться и все остальные свидетели, которые вдруг также по неизвестным причинам резко изменили свои показания! Ни себе хрена, как выражается тот же Александр Борисович!
Прощаясь, Филя настойчиво и серьезно посоветовал Лиде какое-то время не появляться дома, все равно тело для похорон не отдадут, пока не будут соблюдены все следственные формальности, а их немало. Так что рассчитывать можно будет не раньше, чем только через неделю, и это в лучшем случае. А за это время Филя обещал организовать материальную помощь от управления, в котором трудился Леонид, он лично встретится с его начальником, о чем тоже никому рассказывать не надо. В общем, ему важно знать, где найти ее в случае крайней необходимости, а еще нужно, чтобы она помогла ему осмотреть дома вещи мужа, возможно, обнаружатся какие-нибудь следы, которые помогут разгадать тайну гибели Леонида. Но сделать это придется тихо и аккуратно, чтобы никто из посторонних или соседей их не видел. Вот, кстати, и ей представится возможность взять с собой на время необходимые вещи.
Словом, убедил. И обещал подъехать за ней часам к десяти, когда совсем стемнеет.
«Да, — сказал себе Филя, отъезжая от больницы, — совсем неожиданный возникает вариант! Это ж надо — всех разом скупить на корню! Не затратив при этом, скорее всего, ни копейки… А мы тут о каких-то правилах, ха-ха!»
Единственное, что в некоторой степени подняло настроение Агеева — это как бы между прочим произнесенная Ангелиной Петровной фраза по поводу Катерины Ивановны: «Кажется, у нас появилась уверенность…» Но одновременно с этим возникла и новая забота — теперь с нее глаз нельзя спускать. А лучше всего упрятать так, чтоб никто не сумел отыскать. Хотя бы до конца расследования. И этот фактически неотложный вопрос надо так же срочно обсудить с Александром Борисовичем… И срочно лететь в Саяны… И… все сразу и все срочно…
Глава седьмая
НЕРВЫ СДАЮТ…
1
А где же наш любезный адвокат?! Отчего это не маячит перед глазами его седая, благообразная шевелюра? Отчего не слышатся вкрадчивые, проникновенные речи?..
Вот уже несколько дней прошло, в течение которых Александр Борисович старательно изображал тягучую, как всякая рутина, трудовую деятельность старшего следователя по особо важным… преступлениям, естественно, а об адвокате — ни слуху ни духу. Будто враз испарился. Нет, конечно, можно было бы и позвонить ему на мобильник, но делать это Турецкому почему-то не хотелось. Он им нужен, пусть сами и проявляют инициативу…
Между прочим, вопросы-то у них к нему уже могли бы и появиться. Вот съездил он к Валерию Леонидовичу Найденову, прослышав, что председатель аварийной комиссии собирается вылететь в Москву, и неизвестно теперь, когда вернется. Они сразу узнали друг друга. Турецкий тут же сослался на Сергея Сергеевича Нефедова, Найденов вспомнил насчет «ватерпаса» и с усмешкой сказал: