Я выстрелил и увидел, что пуля угодила ему прямо в сердце. Смерть была мгновенной, он упал, как подкошенный.
- Беги, возьми у него автомат, - снова услышал я голос Илоны.
Ее слова вывели меня из кратного оцепенения, в которое я впал после выстрела. Я бросился к лежащему телу и поднял с земли автомат.
Я едва успел спрятаться за буреломом, как на выстрел прибежали его напарники. Нас они не видели, но понимали, что мы близко. И поэтому, обнаружив труп своего товарища, тут же залегли.
- Дай мне пистолет, - потребовала Илона.
Я не без колебания вручил ей оружие. Ничего больше мне не сказав, она куда-то поползла.
Я внимательно следил за ее перемещениями. Но не сразу уразумел ее замысел. Она сделала круг и оказалась позади залегших бандитов. Теперь они находились можно сказать в окружении.
Я лежал в своем укрытии и наблюдал за происходящим. Я мог хорошо разглядеть этих парней. Они были молоды и статны. От одной мысли, что их смерть - залог нашего спасения мне становилось не по себе. Но самое ужасное, что это было действительно так, никакой альтернативы эта ситуация не предлагала.
Оба бандиты вдруг вскочили и понеслись в разные стороны. Это произошло столь быстро и столь неожиданно, что я даже не успел вскинуть автомат. Но теперь ситуация кардинально изменилась, эти ребята снова завладели преимуществом.
Я сидел и думал, что мне делать. Не только в данную минуту, а вообще. Я убил первого в своей жизни человека. И не важно, что он сам покушался на мою жизнь, главное я теперь ясно понимал, что перешел какую-то важную черту. И если в этой переделке каким-то чудом останусь в живых, то уже никогда не стану прежним человеком.
Я вдруг почувствовал, как влилась в меня решительность. Я больше не хотел быть убегающим зайцем, за которым ведется охота. Я тоже могу быть охотником. Да если рассудить, то долгое время им и был. Это в последний период своей жизни я сильно расслабился.
Я внимательно осмотрел диспозицию. Из двоих я видел только одного. Где второй я не знал, он куда-то исчез. Хорошо, покончим с тем, кого я вижу. Если, конечно, он не сделает тоже самое со мной.
Я не был особенно верующим, скорей относился к религии индифферентно, но сейчас пару раз истово перекрестился. Кроме как на Бога надеется мне было не на кого. Ну и совсем чуть-чуть на себя.
Я приподнялся из своего укрытия. Бандит заметил меня и дал в мою сторону очередь. Я упал на землю, и стая жалящих пуль пронеслась над моей головой. Но теперь он видел меня, знал, где я нахожусь, И потому решил, как можно скорей со мной расправиться.
Он побежал в мою сторону, стреляя на ходу. Я откатился на пару метров, поэтому все его выстрелы были мне не опасны. Я сел на колени, подняв автомат на изготовку.
Его лицо появилось над бурелом. Он посмотрел в ту сторону, где я находился совсем недавно, потеряв тем самым несколько драгоценных секунд, которые и решили наш поединок в мою пользу. Я выстрелил ему в голову, несколько пуль угодили точно в цель. Он упал, издав предсмертный крик. Он был наполнен таким ужасом и ненавистью, что этот хриплый прощальный возглас еще долго звучал в моих ушах, заставляя меня содрогаться от неясного, но жуткого чувства.
Оставался последний из нападавших. Но его нигде не было видно. Никак не проявил он себя и после предсмертного крика своего напарника. Но я был уверен, что он слышал его, у него не было времени уйти далеко. Следовательно, он где-то затаился и ждет своего шанса.
Спрятавшись за буреломом, я внимательно смотрел по сторонам. Но никого не видел. Даже Илоны. Я не понимал, куда она делась и что задумала. Может, воспользовалась ситуацией и убежала, оставив меня одного расхлебывать то, что она заварила. А еще плохо отзывалась о мужчинах. На себя бы посмотрела.
Вокруг царила какая-то первозданная тишина. Наверное, так было на планете в то счастливое время, когда по ней еще не ходили люди, принесшие на нее вместе со своим появлением бесчисленные звуки и шумы, от которых им же самим так хочется где-нибудь укрыться. Я очень любил такую тишину, вернее, периодически у меня возникало сильно желание, оказаться где-нибудь там, куда не доносятся докучливый гам цивилизации. Но сейчас эта ситуация меня отнюдь не радовала, наоборот, вызывало величайшую тревогу.
Я продолжал лежать на земле, не зная, что делать дальше. Поднимешь голову - и получишь пулю в лоб или в затылок. Стоило ли говорить, что такая перспектива меня никак не устраивала.
Прошло минут десять, но ничего не изменилось. Даже ветер окончательно стих и не раздавалось абсолютно никаких звуков. Такой тишины в своей жизни я еще не помнил, она была столь всеобъемлющей, словно мир куда-то исчез.
Внезапно что-то неуловимо изменилось в этом мире, какой-то едва различимый звук ворвался в него. Я стремительно обернулся, но было поздно, на меня надвигался последний из оставшихся в живых бандитов. Его автомат смотрел прямо мне в грудь. Это был конец, никаких шансов выстрелить первым выстрел у меня не было. Для этого мне надо было сделать не меньше трех движений, ему же одно и самое простое - нажать на гашетку своего автомата и выпустить из него мою смерть.
Я видел улыбку на его лице, это была улыбка человека, который видит перед собой беззащитную жертву. Я почувствовал что-то очень холодное внизу живота. Никогда еще не смерть не была так близко от меня, мне даже почудилось, что она уже даже ощупывает меня рукой.