— Прекрасно! Если позволите, мне нужны только снимки. Ага, вот они! Так, значит, наружное и среднее ухо у тебя, Сьюзан, абсолютно сформированы и здоровы. Диагноз – сенсо-невральная тугоухость. Значит, сама проблема... Сейчас, посмотрим.
Уичет поднял снимок к окну, рассматривая одинаковые на вид снимки мозга, запечатленные в разных позициях.
— Вот, вижу! Вот здесь, уплотнение, ничего критичного, но оно отстраняет сосуды около медиальных коленчатых тел из-за чего клетки не получали нужного питания. Задача усложняется. Для начала нужно установить несколько микро-шунтов, для восстановления нормального кровотока и только затем, установить в правом и левом полушарии нейростимуляторы. Они не оказывают никакого влияния на ткани мозга, любой риск исключен, но процесс довольно затянутый и порой нужна калибровка, чтобы подстроиться под периодичность синапсов. Тут мы основывается на работе Уильяма Леви и Роберта Бакстера, и исследуем потенциал действия и постсинаптические потенциалы идентичных нейроклеток, чтобы стимулировать регенерацию, комплиментарную данной нервной системе.
Признаюсь, некоторые термины, я практически не поняла, но Сью, слушала профессора очень внимательно, периодически согласно кивая. По мере того, как речь доктора все больше углублялась в детали, я окончательно потеряла нить, в то время, как моя подопечная исписывала лист бумаги такими словами как ионные каналы, деполяризация мембраны и аденозитрифосфат.
Разговор оживился, когда было произнесено слово «госпитализация» в одном предложении со словом «сегодня».
Сью умоляющее трясла меня за руку, доктор с запалом махал клиническими исследованиями и результатами его методики, убеждая, что следующая возможность представится не раньше чем через год, уж больно много желающих.
Стены кабинета будто стали сужаться, нависая надо мной и грозя придавить до смерти, но только я потом поняла, что это гнет ответственности, которая на мне лежала.
Слишком быстро все происходило и вот под рукой у меня уже бланки соглашения, откуда ни возьмись рядом материализовался юрист с разрешением на хирургическое вмешательство, согласием на обследование, использование конфиденциальных данных и договором на оплату. Перед глазами мелькали бумаги, подписи, цифры, и вот меня уже под руки ведут в расчетный отдел, откуда я вышла с рекомендациями и банковским счетом, полегчавшим чуть меньше чем на триста тысяч долларов.
Как в тумане, меня проводили до палаты где будет находиться Сьюзан. Ее крепкое объятие было последним мгновением, когда я видела ее, потом дверь перед лицом захлопнулась, и тишина коридора меня оглушила.
Откуда ни возьмись, взмыло почти материнское чувство, которое так и подмывало выломать с ноги злополучную дверь и забрать «ребенка» домой.
Не знаю, сколько времени я простояла вот так, но вдруг почувствовала, как меня обняли за плечи.
— Идем, Аврора. Профессор сказал, что сегодня и завтра Сьюзан обследуют и подготовят к операции. Мы будем приезжать каждый день, не переживай. В конце концов, есть видеосвязь. Идем.
«Зачем он мне все это говорит. Не могу я отойти от этой двери. Там же Сью!»
Пришлось протестующе покачать головой. Я упрямо уселась на жесткий стул в коридоре, ощущая тошноту. Тревога терзала с каждой секундой все больше, кулаки то и дело сжимались и разжимались. Нестерпимое желание что-нибудь разбить превратилось в навязчивую идею.
Странный психологический пасьянс сошелся в туалете, куда я едва успела добежать. Меня шумно стошнило в унитаз. Как же я не любила этот малоприятный процесс, злость скрасила его совсем немного и когда желудок сжимали «пустые» спазмы, я врезала кулаком по хлипкой деревянной перегородке сильно и резко, пробив ее насквозь.
Боль к кулаке, отдала чем-то привычным и успокаивающим. Костяшки покраснели, а на одной лопнула кожа, открыв небольшое кровотечение. Я сунула поврежденную конечность под кран, после чего обернула бумажным полотенцем.
Очутившись снова в блеклом коридоре, я встретилась взглядом с Керо, который следил за мной с тревогой.
— Я останусь здесь до вечера. Если ты не против – одна. Извини, но сейчас мне это нужно.
— Не извиняйся. Посещение разрешено до пяти. Тогда я за тобой и приеду.
— Хорошо, — я закрыла глаза и откинула голову назад, опершись о холодную стену.
До вечера, Сью четыре раза вывозили из палаты, то на больничном кресле, то на каталке. При этом я всегда пряталась за автоматом, чтоб она лишний раз не нервничала из-за моего присутствия. Как ни странно, но даже разыгравшийся аппетит не заставил меня покинуть клинику, хотя я и была признанным рабом собственного желудка.
Когда обследования закончились, Сью позвонила мне на телефон. Я судорожно отошла к окну, чтобы она не увидела больничного коридора, в котором дежурила и натянула приветливую улыбку.
Ее руки быстро выписывали в воздухе жесты, которые я читала без труда. Глаза девочки блестели от восторга, она изредка поджимала губы, сдерживая слезы радости. Так бывает, когда человек окрылен надеждой. Мне пришлось наврать, что мы с Керо праздно болтаемся по городу, и что я настроила громадье планов, относительно того, как мы будет праздновать выписку Сью. Она же, внезапно запнулась и настолько по-взрослому на меня посмотрела, что я могла поклясться, что вижу лицо мамы.
«Не переживай, если что-то не получится!» — выдала она мне, из-за чего я опешила. Девочка прекрасно оценивала свои шансы. В свои почти шестнадцать, она была куда мудрее меня, в том же возрасте. И тут я поняла, какая метаморфоза произошла со Сью. Она наконец-то приняла себя такой, какой родилась. Сдавалось мне, что без участия Андридже здесь не обошлось...
— Я тебя люблю, — произнесла я губами и Сью повторила фразу, коверкая звуки, как это бывает у людей с врожденной глухотой.
Экран телефона погас, и я снова опустилась на жесткий стул. Чувствуя, как от голода кружится голова.
Сахар упал. Настроение, валялось еще ниже. Благо что Пекос чесался по-прежнему. Ну, хоть какая-то стабильность!
Возможно, я провалилась в сон, когда почувствовала, как мою руку аккуратно ощупывают.
Я открыла глаза и увидела Керо. Он присел на корточки, внимательно изучая разбитые костяшки.
— Кого-то отделала? — шутку он выдал настолько серьезно, что я приняла ее за чистую монету, но ответом не удостоила.
— Пошли домой. Ты ужасно выглядишь.
Намертво вцепившись в предложенную мне руку, я с облегчением припала плечом к Керо, когда он меня обнял и повел к выходу. Осознание того, что сегодня я буду не одна, едва не заставило расплакаться. Позже в такси, я проверила телефон, в котором было одно непрочитанное сообщение.
Поверенный прислал мне бланк с вакансией горничной, который числился в другом агентстве по найму обслуживающего персонала. Каким чудом он его раздобыл, это было делом десятым. Но в такую удачу трудно было поверить. На этом месте, я себя одернула.
Сью едва попала в больницу, как я восприняла это благоприятной обстановкой, для реализации своих планов.
Но возможность была действительно уникальной. Всего один звонок Дону Бодлу – моему преданному хакеру, и я получу поддельные документы и пропуск в дом на Графтон сквер. Решено! Но только после того, как Сью проведут операцию. И проведут успешно!
К чему угрызения?! Это то, что нужно. Немного отвлечься. В конце концов, это будет лишь небольшая разведка, учитывая, что Сомерсбри в вечных разъездах и дома его практически не бывает. Это я выяснила из тех сведений, что собрал для меня отец.
Рассуждения подействовали на меня благотворно, и на щеки вернулся румянец.
Керо не отвез меня «домой», как обещал. Мы стихийно отправились в кинотеатр, после того, как поужинали в уличной забегаловке совершенно непрезентабельного вида. Но сэндвич со стейком, который я там попробовала, заставил меня закрыть глаза от удовольствия. Керо хитро на меня посматривал и даже не собирался скрывать умиления.
Фильм с Фрэнсис Макдормонт, вперемешку с мешком фигурного мармелада, вернули мне ясность мысли, впрочем, как и угрызения совести, которые теперь начали меня терзать из-за Керо. Несколько раз я отвлекалась от действия картины на экране и, пристально всматриваясь в профиль Лоудверча, прокручивала в голове слова извинения, что так грубо вытолкала его из больницы. Вид у меня при этом был, наверное, несколько смешным, потому что в какой-то момент Керо повернулся ко мне, по привычке протянул мне руку, предлагая, таким образом положить голову ему на плечо.