— «Срань!» — только и пронеслось в моей голове, когда я поняла, что все мои дела давно раскрыты этим мерзавцем.
— … Наин Бинтан, — не спуская с меня глаз, Керо или, черт его дери, Габриэль, мать его, Сомерсбри, не спеша поднялся с кресла, демонстрируя совершенного покроя костюм, и медленно расплываясь в идеальной, хищной полуулыбке, — Финис.
Он специально выдержал паузу, теперь уже с любопытством изучая мою реакцию.
— В который раз убеждаюсь насколько ты непредсказуема. Какое завидное самообладание! Невероятный контроль... По самым пустяковым мелочам, ты готова себя извести до натуральной паники, а перед лицом вероятной безвременной кончины у тебя и мускул не дрогнул. Что это? Специально выработанный рефлекс, или это нечто врожденное? Как, например, талант к изучению языков. По-моему ты говоришь на семи? Про мелкие женские страстишки, я вообще, промолчу. Единственное, что было для меня явным, так это твоя убежденность, что такое чудовище, как Финис, не может изменить своей натуры по велению сердца или под действием слабой интрижки. Разумеется, ты не достойна счастья с простым и романтичным Керо Лоудверчем, но спешу тебя обрадовать, что это больше скрытая и не исследованная часть моего сознания. Кстати, весьма приятная и потому я не хотел так скоро с ней расставаться.
Горечь и разъедающая нутро мысль, что меня предали, сглаживались с каждой секундой все больше. С яростью дела обстояли хуже. Я сжала кулаки с такой силой, что пальца занемели, и это не укрылось от внимания Керо.
«Керо? Или мразь? Надо подрихтовать мыслительный процесс, но «Керо», это слишком лично и больно. Пусть останется Сомерсбри еще немного, пока я ему не размозжу ему голову через несколько минут».
— Давно готовил речь? — мой голос прозвучал низко и хрипло.
— Ты не поверишь, но нет. Но «судьбой» я упорно тебя называю неспроста. Наша встреча в том баре была чистой случайностью, и надо признать, что Аврора Франклин заставила меня задуматься о самых простых человеческих радостях. После мучительных и долгих размышлений я понял, что не мог заинтересоваться посредственным, обыкновенным человеком. Ты не представляешь, сколько попыток было до тебя с другими женщинами, пока я не признал, что мне уготовано одиночество. Ты не представляешь, сколько раз я запрещал себе приезжать в Люка-Дубрава. И каким же открытием для меня стал тот факт, что ты не заурядная американская миллионерша, которая вложила деньги и подыхает от скуки на собственном острове. Правда о тебе открылась, когда ты отвезла Вигго в Калли-Джагах. Я не работаю с людьми, которым доверяю вести часть моего бизнеса, без возможности отследить их месторасположения. Они, правда, об этом не знают. Если тебя волнует, вызволил ли я Отернея из его ужасной обители, то нет... Сама того не ведая, ты избавила меня от весьма грязной работы, за что прими мою благодарность. В этой части стоит упомянуть, что мне пришлось пополнить запасы морфия в индийском лепрозории. Сама понимаешь, радостей у людей там мало, тех запасов, что привезла ты едва хватило на пару недель. Теперь Виго должно хватить препаратов до конца его дней. Лихорадка вот-вот оборвет жизнь бедолаги. Какой хладнокровный расчет! Я всегда считал себя жестоким человеком, но ты меня превзошла. Впрочем, это не меняет моего мнения, относительно того, что мы с тобой похожи.
От столь сомнительного комплимента я поморщилась, словно от пощечины и эта крохотная деталь, странным недоумением пронеслась у Сомерсбри в глазах. Возможно, он интерпретировал мою реакцию не совсем правильно, приняв за готовность продать свою жизнь подороже.
— У меня не может быть с тобой ничего общего.
— Не много ли гонора для женщины, которая заживо сжигает детей за деньги? Кстати, очень интересно, что ты себе на них купила? Пожалуйста, не стоит сейчас действовать опрометчиво. Я не позволил бы себе эту встречу, если бы не обзавелся страховкой.
Слишком быстро я догадалась, о чем Сомерсбри ведет речь.
— Сьюзан!
На долю секунды я потеряла контроль над собой и упустила момент, когда неслышно отворилась дверь, и в кабинет проскользнул человек. Насколько молниеносно я ринулась к этому чудовищу, настолько быстро на мое левое запястье был надет стальной браслет. Мне не хватило нескольких сантиметров, чтобы схватить этого самодовольного придурка за шею. От браслета тянулась цепь, другой конец которой был замаскирован где-то за портьерами, а саму манипуляцию провел скромного вида человек в костюме дворецкого.
— Спасибо, Реймерс! Ты свободен. Вернемся к нашей беседе, Аврора. Разумеется, Сьюзан уже нет в медицинском центре, где мы ее оставили.
Сомерсбри запустил руку в карман брюк и вытащил крохотный предмет, перекатил его между пальцами и поставил на стол.
— Я не отказал себе в удовольствии проследить за тобой и провести небольшой обыск еще в Калькутте. Признаюсь, и тут ты меня удивила. Что и говорить технологии сейчас творят чудеса, и твой покорный слуга, спонсирует наиболее интересные направления. Но, признаюсь, эта вещица меня поразила. Тонкая работа! Поэтому, я надеюсь, что ты расскажешь мне, кто автор состава.
Габриэль убрал руку, и на поверхности стола осталась пуля. Не трудно было узнать, о чем идет речь. Их делали по заказу и отливали из уникального сплава, со стеклянным наконечником. Но истинной жемчужиной была жидкость, которая помещалась в стеклянную капсулу. По своим свойствам это был уникальный транквилизатор, который практически останавливал всю метаболическую деятельность в теле человека, почти на сутки. Я частенько использовала это на тех, людях, которые не хотели следовать за мной по тем или иным причинам. Эти пули обходились мне очень не дешево, и я редко их использовала.
— Обойдешься! — подвела я черту под пустыми ожиданиями Сомерсбри, но он по-мальчишески отмахнулся от моего язвительного тона.
А у меня внутри все екнуло, настолько настоящим сейчас мне казался этот мужчина. Чувства к нему только начинали крепнуть, и желание, с которым приходилось бороться напоминало демона, которого в данным момент пытались изгнать.
«Что ж так больно?!»
— Кажется, ты еще не поняла, с кем имеешь дело. Что ж, дорогая, не думал, что упрямство станет сколь-нибудь серьезной проблемой с твоей стороны.
И снова движением фокусника в длинных пальцах Сомерсбри материализовались странные предметы, которые он с мучительной медлительность стал выкладывать на стол.
Пластиковая стрела с присоской, нелепой яркой расцветки, ниточка, на которой был закреплен небольшой серебряный крест с распятием и брелок для ключей с логотипом «НИВА».
— Я подумывал перетрясти кое-кого в Швангау или Нойншванштайне. Ведь привязанность к новым знакомым еще не испарилась? Более поздних своих знакомых ты без особых угрызений мне простишь. Не так ли? В последнюю очередь мне бы хотелось беспокоить Кассандру и Добу. Такие душевные люди!