В одиннадцать часов вечера Дом моды Андреади навестила еще одна посетительница. Инга Скворцова, известная модель, кстати сказать, явилась сюда тоже второй раз. Днем она участвовала в приватном показе, который Андреади организовал для влиятельной клиентки. Тогда Инга потеряла мобильный телефон, за которым и вернулась в тот день поздно вечером.
Был еще один таинственный визитер, которого никто не видел в глаза, но факт существования которого, не сговариваясь, подтвердили сразу два свидетеля. Кирилл Фролов открыл записи, сделанные во время допросов, и постарался в мельчайших деталях вспомнить, как это было на самом деле.
…Первой на допрос явилась София Полонская, бесцветная неинтересная девица неопределенного возраста, непричесанная и с припухшими от слез глазами. Красивыми тонкими пальцами она комкала носовой платок и все время повторяла одну и ту же фразу: «Что теперь будет! Господи, что теперь будет!»
— Полонская София Павловна? — уточнил Кирилл Фролов.
— Да, — еле слышно выдохнула та.
Она здорово робела перед дядькой в погонах. А может, просто перед дядькой? С виду-то типичная старая дева, публика, кстати говоря, очень даже непредсказуемая.
— Отлично. А теперь расскажите, уважаемая София Павловна, как вы провели вечер 23 сентября.
— 23 сентября я ушла с работы в шесть часов вечера. С разрешения администрации, — добавила она, будто сидела на заседании комиссии по нарушениям трудовой дисциплины.
— Почему так рано?
— На семь часов вечера был назначен прием работ на конкурс «Первое платье», — пробормотала Полонская, опустив голову. — Я должна была в нем участвовать.
— Должна была или участвовала? — уточнил Фролов.
— Должна была.
— То есть, если я правильно понял, на прием работ вы не явились?
— Не явилась, — еще ниже пригнула голову Полонская.
— Почему?
— П-передумала, — заикаясь, ответила она.
— Почему?
— Не знаю. Испугалась, наверное. Я уже участвовала в этом конкурсе в прошлом году… и в позапрошлом тоже. Но не прошла дальше первого тура.
— Допустим. И чем же вы занимались вечером дома?
— Дома? Приготовила ужин, потом посмотрела телевизор.
— Что вы приготовили на ужин?
— Э-э… я не помню…
— А что смотрели по телевизору?
— Тоже не помню. Кажется, какой-то сериал.
— Какой именно?
— Я не помню, — всхлипнула Полонская. — Кажется, детектив.
— Отлично. Почему в десять часов вечера вы вдруг решили вернуться на работу?
— Мне нужно было срочно подогнать платье для клиентки. Я хотела оставить его на завтра, а потом подумала… раз уж я не пошла на конкурс, начну прямо сегодня.
— Вы вошли в здание через черный вход?
— Да, я всегда захожу со двора. Во-первых, не езжу на метро, во-вторых, не хочу беспокоить охрану.
— Дверь была закрыта или открыта?
— Открыта.
— Вас это не удивило?
— Нет. В одном из подвальных окон горел свет… Я решила, что там Андреади.
— Почему именно он?
— Это мастерская шефа, там хранилась его новая коллекция. Ключ от мастерской был только у него.
— А у вас?
— Ну… и у меня тоже.
— И что же было дальше?
— Я зашла в свою мастерскую, хотела сесть за работу. Но платья Дугаровой там не оказалось, хотя я точно помнила, что оставила его на рабочем столе.
— Куда же оно подевалось?
— Не знаю. Я подумала, может быть, Андреади забрал его в свою мастерскую?
— Зачем?
— Он иногда берет старые модели и перерабатывает их в новые. Очень редко, — добавила Полонская, как бы извиняясь за шефа.
— Почему же вы не зашли к Андреади за платьем?
— Я подумала, что раз уж он так засиделся в мастерской, значит, наверняка работает. Шеф очень не любит, когда его беспокоят в такие моменты. Я решила, что платье подождет до утра, и вернулась домой.
— Вы не заметили ничего подозрительного в мастерских? Может быть, запах дыма?
— Нет, ничего.
— Когда именно отправились домой?
— Не помню. Думаю, я пробыла в мастерской не больше пятнадцати минут.
— Вы ушли той же дорогой?
— Да.
— А свет в мастерской Андреади горел?
— Я не обратила внимания. Хотя… во дворе было очень уж темно.
— Вы сразу пошли домой?
— Да, — как-то неуверенно кивнула София.