— Ей нужно воссоздать что? — приложила руку к уху Натали.
— Атмосферу тридцатых годов, времен расцвета итальянской мафии, — терпеливо повторила Василиса, будто и правда поверившая во внезапную тугоухость Крушинской. — Ты разве не знаешь, что последняя коллекция Андреади называется «Прощай, мафия!»?
— Какая к черту мафия! Какая к черту коллекция! — взревела Крушинская, да так, что итальянец подпрыгнул на месте и испуганно захлопал глазами.
— What happened, Vasya? — спросил он. — Why is this woman so crying?[8]
— It's nothing, Paul. She is just a little bit deaf[9], — объяснила она и приложила руку к уху, повторив жест Крушинской.
— Нет никакой коллекции! — продолжала разоряться Крушинская. — О чем ты говоришь?! Она погибла! Сгорела в огне!
— Знаю, — преспокойно отвечала Егорова. — Новую коллекцию сделает София. А мы выдадим ее за коллекцию Андреади. Кстати, я уже видела эскизы. Они великолепны, и единственное, чего им не хватает, так это подписи Андреади. Так что показ состоится в намеченный день, чего бы мне это ни стоило. А ты, дорогуша, лучше бы о кастинге беспокоилась.
— Ах, вот что ты задумала, гадюка, — прошипела Крушинская. — Мало ты денег срубила при жизни Андреади, так теперь решила и на его смерти наварить? Только ничего у тебя не получится, дорогуша! У меня есть снимки его последней коллекции. И я опубликую их во всех газетах и журналах, чего бы мне это ни стоило. Тебе не удастся выдать жалкие тряпки Полонской за гениальные творения Александра Андреади!
— Врешь! — с перекошенным от злобы лицом выкрикнула Егорова. — Нет у тебя никаких фотографий.
— Нет, не лгу. Можешь полюбоваться прямо сейчас, — насмешливо ответила Натали, вытащила из сумочки толстую пачку фотографий и швырнула на стол Василисы.
Призрачные надежды, что угрозы Натали окажутся блефом, растаяли как дым. Василиса сразу узнала коллекцию Андреади: ей довелось видеть ее на стадии эскизов. Тщательно разработанная операция по спасению сделки, после того как идиот Андреади решил поиграть в обиженного гения, оказалась на грани срыва. И все только потому, что истеричная фанатка Андреади ухитрилась каким-то образом отщелкать его последнюю коллекцию.
— Я не понимаю тебя, Наталья, — проникновенным голосом начала Василиса. — Как ты можешь защищать Андреади после того, как он так тебя унизил? Десять лет морочил тебе голову рассказами о том, что он гей, а сам в это время волочился за молоденькими моделями! И даже женился на одной из них. Если это не плевок в душу, тогда как это называется?
— Все это ложь, — дрогнувшим голосом сказала Натали. — Андреади никогда не любил Ингу. Он был привязан только к Мике… по-своему, эгоистично, но все же привязан. Ты отлично это знаешь.
— Пусть так, — согласилась Василиса. — Но другие-то этого не знают! И считают, что Андреади просто использовал тебя, пока ты ему была нужна, а потом выбросил, как старый рваный башмак. В глазах всего мира моды ты сейчас посмешище номер один. И вместо того, чтобы отомстить Андреади, продолжаешь рабски ему служить?
— Ты просто не знаешь, что такое дружба. У тебя никогда не было друзей: только деловые партнеры и малолетние любовники. Откуда тебе знать, что дружба не заканчивается смертью одного из друзей?
— Поменьше пафоса — ты не на похоронах, — цинично посоветовала Василиса. — И потом… если вы с Андреади были такие друзья, почему же он ничего не оставил тебе, а все до копейки завещал Мике? Разве друзья так поступают? А, Наталья?
— Андреади завещал мне нечто более ценное: свое доверие и право защитить его честное имя.
— Вот так наследство! — от души расхохоталась Егорова. — Прям кот в сапогах, не меньше. Ладно, Наталья, будет глупости говорить. Ты деловой человек, я деловой человек, давай поговорим о деле. Сколько ты хочешь за эти фотографии?
— Они не продаются, — ледяным тоном отрезала Натали. — И я советую тебе остановить подготовку шоу и честно объявить, что никакого показа не будет. А иначе я опубликую фотографии на следующий же день после представления лже-коллекции Андреади. Представляешь, какой разгорится скандал? И какие неустойки выставят тебе люди, купившие за баснословные деньги тряпки бездарной портнихи? — продолжала она, явно наслаждаясь своей властью над Василисой. — И не пытайся подсылать ко мне в офис воров, я тебя знаю. Негативы в надежном месте.
За время ее речи Василиса Егорова будто уменьшилась в размерах. Она была напугана, это факт. А Натали, вполне удовлетворенная произведенным эффектом, направилась к выходу. Возле самой двери она обернулась.