Большой человек медленно пересек комнату легкой от коктейля походкой, без забот об окружающем мире. Его огромная спина закрыла дверь. Дверь оказалась запертой. Мэллой потряс ее, и кусок панели отлетел в сторону, дверь открылась. Он прошел в офис хозяина «Флорианса», аккуратно прикрыв за собой дверь. Наступила тишина, я смотрел на бармена. Бармен смотрел на меня. Его взгляд стал задумчивым. Он полировал тряпкой прилавок, опершись на него свободной рукой, и вздыхал.
Я потянулся через стойку и взял бармена за руку. Она была тонкой, хрупкой.
Стараясь улыбнуться, я спросил:
– Что у тебя там, за прилавком, дружище? От волнения он облизывал губы и ничего не говорил. Потное лицо сделалось мрачным.
– Это крутой парень, – сказал я. – И от выпивки он становится неудержимым. Он ищет девушку, которую знал когда-то. Раньше здесь было белое заведение. Понял?
Бармен продолжал облизывать губы.
– Он был очень далеко долгое время, – сказал я. – Восемь лет. Кажется, он не осознает, как это долго, хотя, я полагаю, это для него полжизни. Он думает, что люди должны знать, где его девочка. Понял?
Бармен медленно сказал:
– Я думал, ты с ним.
– Мне никто не мог помочь. Он задал вопрос там, внизу, а за ответом притащил меня сюда. Я никогда не видел его раньше. Так что у тебя там, за прилавком?
– Есть обрез, – выдохнул бармен.
– Тес. Это незаконно, – прошептал я. – Послушай, мы – вместе. Есть что-нибудь еще?
– Есть револьвер, – сказал бармен, – В коробке из-под сигар. Отпусти мою руку!
– Это хорошо, – сказал я. Оказывается, я в течение разговора держал его за руку. – Теперь отодвинься немного в сторону. Еще не время вытягивать артиллерию.
– Ты говоришь, – хмыкнул бармен. – Говоришь... Он замолк. Его глаза вновь бешено завращались. Голова странно задергалась.
Из-за темной двери донесся глухой короткий звук. Может быть, это хлопнула дверь. Но я не думал, что это так. Бармен, похоже, тоже не думал, что это дверь.
Мы замерли, прислушиваясь. Никаких звуков! Я быстро рванулся к концу прилавка. Поздно!
Дверь с треском распахнулась, и вошел Лось Мэллой. Он застыл у кассы, ноги, как деревья, вросли в пол, на побледневшем лице непонятная гримаса, похожая на ухмылку, а может, на оскал.
Армейский кольт 45 калибра выглядел игрушкой в его руке.
– Не пытайтесь баловаться, – сказал он спокойно, по-домашнему – Заморозьте руки на стойке.
Бармен и я положили руки на стойку.
Лось Мэллой пошарил взглядом по комнате и, бесшумно передвигая ноги, пересек ее поперек. Теперь он выглядел человеком, способным взять банк одной левой даже в этой кричащей одежде.
Вот он подошел к стойке.
– Подыми руки, черномазый! – сказал он почти нежно. Бармен высоко поднял руки. Большой человек шагнул мне за спину и тщательно прощупал одежду левой рукой. Его дыхание обжигало мне шею. Потом оно отдалилось. И я услышал – Мистер Монтгомери не знал, где Велма. Он пытался объяснить мне это.
Я осторожно повернулся и посмотрел на Мэллоя. Его тяжелая рука поглаживала пистолет.
– Да, – сказал он, – ты знаешь меня. Ты не забудешь меня, приятель. Скажи этим придуркам, чтоб не теряли нюха.
Он потряс пистолетом.
– Ну, пока, гнилушки. Мне надо поймать машину. И пошел к выходу – Ты не заплатил за выпивку, – сказал я.
Он остановился, посмотрел на меня, прищурив левый глаз, словно целясь.
– Я не собираюсь вымогать, но, может, у тебя что-нибудь найдется, – сказал Мэллой и проскользнул через двустворчатые двери. Его шаги зазвучали отдаленно. Он спускался вниз по лестнице.
Бармен стоял, ссутулившись. Я перепрыгнул за стойку бара и оттолкнул его. Обрезанное ружье, укрытое полотенцем, лежало на полке под стойкой. За ним была сигарная коробка. В коробке – автоматический пистолет 38 калибра. Я взял и то и другое. Бармен прижался спиной к бутылкам, стоявшим рядами на полках.
Я прошел к распахнутой двери, что рядом с кассовым столом. За дверью был слабо освещенный коридор. Вышибала растянулся на полу без сознания, с ножом, зажатым в руке. Я нагнулся, высвободил нож из ослабевшей безвольной ладони и отбросил его подальше. Вышибала тяжело дышал.
Я перешагнул через него и открыл дверь с надписью «Оффис». В кабинете возле окна стоял большой обшарпанный стол. В кресле неестественно ровно сидел человек. Голова его была так сильно запрокинута назад, что нос указывал на верхнюю часть окна. Ящик письменного стола был выдвинут. В нем виднелась газета с масляным пятном посередине. Вероятно, отсюда взяли пистолет. Идея показалась бы хорошей, однако поза мистера Монтгомери доказывала, что она была неверна.
На столе стоял телефон. Я положил обрез, подошел к двери, чтобы запереть ее, прежде чем позвонить в полицию. Я чувствовал, что так безопаснее, да и мистер Монтгомери, кажется, не возражал.