Тэннер медленно повернулся и подошел к своему креслу, продолжая внимательно ее слушать.
— Он, не стесняясь Эмбер, отвратительно отзывался о моей работе. О том, что я только и делаю, что одеваюсь в белое, перестилаю кровати и повторяю: «Да, доктор». Однажды я не сдержалась и накричала на него, — еле слышно произнесла она.
— Однажды?
Милейн не могла поднять глаза. Сейчас начиналось самое страшное.
— Мне не нравится, когда меня унижают. Мне было тяжело, потому что Крис понятия не имел, каково мне. И когда я сорвалась, я поняла, что не смогу долго жить на вершине вулкана. Никогда не забуду, как на нас смотрела Эмбер. Два самых дорогих ей человека устроили свару. Женщина, которую она считала матерью, превратилась в скандалистку.
Измученная долгим монологом, Милейн замолчала. Она не знала, понял ли Тэннер, каким кошмаром была ее жизнь и как ей было трудно не остановить его тогда. За несколько дней до того она рассталась с Эмбер, и ее сердце разрывалось от горя. Только молча распрощавшись с волшебной ночью, которую они провели вдвоем, она нашла в себе силы выжить.
Тэннер потер шею.
— Где она сейчас?
— В Бишопе, — ответила Милейн, удивившись вопросу. — Они с Крисом переехали туда год назад.
— Вот, значит, почему ты здесь? Чтобы быть с ней рядом.
— Да. У нее ведь нет другой матери.
— И Крис не возражает, что его бывшая жена…
Когда-то это было предметом постоянных споров с бывшим мужем, о которых Милейн не желала вспоминать.
— Он знает, что я не могу разлюбить ее. И Эмбер меня любит. К тому же я освобождаю его от хлопот.
Тэннер откинулся на спинку кресла. Уже похолодало. Он мог бы встать и закрыть окна, дав понять, что ей пора домой. Он не желал ее слушать, не желал ей сочувствовать. Однажды она уже ранила его душу, и одного раза вполне достаточно.
Однако ее черные как ночь глаза говорили ему, что его спор с самим собой еще далеко не завершен.
— Мне нравится быть самой себе хозяйкой в больнице, — сказала она. — Поверь, я мечтала о такой работе.
— Но если бы Эмбер жила далеко отсюда, ты бы не приехала, правда?
— Наверное, нет.
Тэннер весь напрягся и сразу же постарался расслабиться. Она не изменилась. Все так же носит распущенными красивые каштановые волосы. Длинные густые ресницы прикрывают черные глаза. Хотя на ней были свободный свитер и джинсы, он помнил ее тело с того времени, когда она, казалось, отдавалась ему без остатка.
— Не знаю, чего ты теперь ждешь от меня, — проговорил он, нервничая оттого, что спокойствие давалось ему с большим трудом. — Да, я сейчас представляю, что ты тогда пережила. Однако все это в прошлом.
— В прошлом?
Ее глаза причиняли ему боль.
— Знаешь, я ведь тоже разведен и знаю, как это бывает.
— Ты был женат? Ты?
Тэннеру совсем не показалось смешным ее удивление.
— Да. Колледж. Весна. Все влюблены. Друзья женятся или заводят подружек. Я думал, что нашел единственную женщину. Мы расстались меньше чем через год.
— У меня так быстро не получилось.
— Другие обстоятельства. К счастью, у нас с Карлой не было детей. Нам было легче.
— Правда?
Она права. «Легче» — не то слово. Даже теперь он жалел не о том, что они быстро расстались, а о том, что он так и не стал для Карлы необходимым.
— Думаю, — сказал он и снова потер шею, не в силах вспомнить, отчего она вдруг разболелась, — нас с тобой тогда очаровали озеро, солнце и долгие ночи, которые мы проводили вместе. И еще мы оба старались забыть неприятности прежней жизни. К счастью, все оборвалось раньше, чем мы совсем увязли.
— Да.
Тэннер не понял, согласна она с ним или нет.
— Послушай, мне надо тут кое-что приготовить. Я бы не торопился, но у меня сегодня гости.
— Прости, пожалуйста. Конечно. Прости… — Она постояла в нерешительности, потом направилась к нему, протягивая руку. — Ты прав. Мы забыли жизненные уроки. Больше это не повторится.
— Не повторится. — Он пожал ей руку, думая о том, какая она мягкая и нежная. — Если бы я все знал раньше, я бы вел себя иначе.
Милейн высвободила руку.
— Ты бы не сломал трубку?
— Я ее сломал? Не помню.
Кивнув, она направилась к двери.
— Я тебя не виню.
— Под мостом течет река. Так говорила мама. Это вроде того, что не стоит плакать над пролитым молоком. Я рад, что мы поговорили.
— А я рада, что ты рад.
Сумасшествие какое-то… Два взрослых человека. Ну почему бы им не вести себя как взрослым, разумным взрослым. Но Тэннер вновь вспомнил горячее тело, прижимавшееся к нему в ту ночь. Вспомнил, как желал только одного — стать частью ее.
Ругая себя на чем свет стоит, Тэннер коснулся ее руки.
— Это не мое дело. Я знаю. Но то, что ты приехала сюда из-за девочки, наверное, все же ошибка.
— Ошибка?
— Крис ее отец. Ты не имеешь на нее никаких прав, верно?
— Верно. — Милейн кивнула. — Но он сказал, что я всегда могу с ней видеться.
— А еще раньше он сказал, что будет любить, уважать тебя и заботиться о тебе.
Женщина сжала пальцы в кулак. Это удар ниже пояса, но он был уверен, что так необходимо.
— Что ты сказал? — еле шевеля губами, спросила она.
— Он может еще раз жениться. Или в один прекрасный день решит, что сам станет растить свою дочь. Что тогда будет с тобой? И с ней?
У Милейн от невыносимой душевной муки исказилось лицо, и Тэннер едва удержался, чтобы не смягчить удар, который сам нанес ей.
— Это невозможно.
— Возможно, Милейн. От реальности не уйдешь.
— Не надо. Не говори мне, как надо жить.
Тэннер отступил в сторону, давая понять, что она вольна уйти.
— Не буду. В конце концов, у нас с тобой разные жизни.
— Да. — Губы у нее почти не двигались, когда она говорила. — Разные. То, что случилось между нами, не было реальной жизнью.
Тэннер согласно кивнул, глядя, как она идет к машине. Их единственная ночь не имела ничего общего с реальностью. И в ее жизни не было места для него.
5
Перегрузка. Состояние снега. Очиститель.
То, как легко эти слова слетали с губ Тэннера и других спасателей, не укладывалось в голове Милейн, и она напомнила себе, что их мир — пока еще не ее мир. Вот на лыжах она умела ходить. И лыжи у нее были самой последней модели.
Однако Милейн не смела подняться на гору и скатиться с нее, тогда как все эти люди чувствовали себя наверху как дома.
Тэннер ее понимал.
— Зимой все совсем иначе, — сказал он на следующем занятии. — Горы так меняются. Это не сравнимо ни с чем. Однако ты должна знать, где мы находимся, если вдруг возникнет необходимость. Ты должна знать ландшафт, направление ветра, проблемы транспортировки. Мне было бы гораздо сподручнее, если бы не пришлось останавливаться и что-то тебе объяснять.
Милейн не спорила. Единственное, чего ей совсем не хотелось, это идти с ним на другое утро, чтобы провести вместе весь день, правда, за работой, но почти все время наедине. Несмотря на то что оба решили забыть о прошлом, она совсем не была уверена в себе. По крайней мере, пока он не перестанет носить тесные синие джинсы и свободный свитер.
— Ты думаешь, что это нужно? Если что, ты мне…
— Милейн, мы все равно должны сотрудничать.
— Знаю. — Она вздохнула. — Просто…
— Просто на горе работает не один человек. А сейчас… — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Сейчас нет ничего важнее горы.
Хотя на другой день Тэннер сменил свитер и джинсы, Милейн все равно не смогла заставить себя быть равнодушной.