– Почему же вы не представились нам? – спросила Наташа.
– По двум причинам. Во-первых, я не хотел мешать. А во-вторых, хотел дослушать.
– Кто вы такой? – спросил Никита.
– Я местный гид, – ответил собеседник подходя к огню. Это был крепкий мужчина, неопределенного возраста, с большой белой бородой. Одет он был в мешковатый потертый свитер, делающий его похожим то ли на бомжа, то ли на старого охотника.
– Значит, вы покажете нам дорогу к людям?
– Я покажу вам путь. И, пожалуй, Никита, вы правы. Нам действительно пора выдвигаться.
***
Влюбленные часто сидели долгими вечерами в ее квартире на улице Лазо, недалеко от метро Ладожская. Разговаривали про магию, тайны, загадки и другие миры. Художница любила в фэнтези. Ей казалось, что она живет на земле уже не первую жизнь.
Она рассказывала ему кем была в прошлой жизни. Жила она тогда в Атлантиде и занимала какой-то видный пост. «Мы с тобой не такие как все», – часто говорила она, – «Мы не такие, как те люди, которые нас окружают. Все вокруг живут свои суетные жизни, ни на что не обращая внимания. Мы с тобой другие – ты и я».
А потом они раздевались и приглушали свет. Художница доставала кожаный ремень и просила отхлестать ее. Тогда ему действительно казалось, что они не такие как все – особенные, посвященные в какие-то тайны. Но по большому счету, ничего особенного и не было. Просто отношения двух людей, скрытые от посторонних глаз. Двух людей, которые делились друг с другом тем, что было им дорого и делали то, что считали нужным, никого не стесняясь. Сильно ли они отличались тех людей, которые их окружали?
Он был мастером короткого рассказа и носил длиннополый плащ с белыми мокасинами. Она говорила, что он выглядит как человек не умеющий одеваться. У них было мало общего.
И все же она улыбалась ему при встрече, а он улыбался ей. И так они сходились друг с другом где-нибудь у Летнего сада, когда на дворе стоял теплый месяц лета. Работали они стол к столу и все время ужасно ругались из-за всякой ерунды, вроде степлера на чужой половине или громкой музыки. Но чаще они играли, переписывались в офисном чате, и ходили курить на лестницу.
Потом вдруг он начал ревновать ее. И это чувство смешивалось со страхом того, что он не сможет удержать ее. Что останется один, когда она найдет себе другого. Он пестовал в себе это чувство, но не знал как с ним быть. И нужна она ему была, и не знал он, что делать с ней
А она просто любила. Так, как может любить молодая женщина – страстно и пылко. Они встречались два с половиной года, но не в этом дело. Дело в том, что когда они ссорились в очередной раз или когда он ждал ее под дверью, слушая новый альбом популярной исполнительницы и глядя на яркие окна соседнего дома – он был счастлив. Единственным образом счастлив. Естественным образом.
И снег белыми хлопьями падал за окном когда они пили сбитень в кухне. Нет, все же было в этом что-то, чего не объяснить словами. Хоть и рвутся они на волю, а как начнешь писать – так и иссякают, остаются только чувства. «А помнишь она попросила проколоть ухо, и ты проколол? Как вы вместе увольнялись с той работы и мечтали, что теперь все будет здорово?».
И кофе с корицей, и чайки. И Нева в гранитных стаканах. Он тогда хотел написать что-то способное поразить ее. Но так и не смог найти слов. С тех пор прошли годы. Он изменился. Изменился в корне. И все, что было тогда милым и радостным, стало как будто наивным и детским. Иногда он удивлялся тому, как он мог встречаться с этой женщиной. Но еще больше он не понимал, что же тогда происходило.
И не понимает до сих пор. Хоть у него уже совсем другая жизнь, ее имя он вспоминает иногда, когда улыбается, а иногда, когда по радио крутят их песню. Пыльный город все также будит его звуками машин по утрам и старается загасить звезды ночью. Но он знает, что в вечности навсегда останутся с ним тот самый подъезд и та самая ночь.
– Мне кажется, однажды ты убьешь меня, – так она говорила, – Мне кажется, что убьешь.
Теперь и ему так кажется.
ГЛАВА III. Провожатый
Они молча шли через загадочный лес, рассвет в котором так и не наступал, несмотря на то, что прошло уже достаточно времени. По ощущениям Никиты он провел здесь не менее восьми часов. Была и еще одна особенность, которая немного пугала: не хотелось ни есть, ни пить, ни спать. И заряд батареи в телефоне не менялся – как было 84% в тот момент, когда Никита нашел его в кармане, так и осталось.