— Просто скажи мне, кто это, — жалобным голосом перебила ее Эшлин. — Просто скажи…
Фиона замолчала, а затем заговорила вновь. Ее голос был твердым и спокойным, словно она убаюкивала маленького ребенка.
— Эш, это ничего не значит, честное слово. Они все поступают так, а потом успокаиваются. Просто запомни это, хорошо?
— «Они все поступают так», — с истерическими нотками повторила Эшлин. — Что, от этого мне должно стать лучше?
— Нет. Но это поможет тебе понять, что ты не одинока, — ответила Фиона. — С ней ты незнакома, — продолжала она все тем же спокойным тоном. — Ее зовут Дженнифер Кэрролл, она работает в рекламном агентстве. Я узнала ее только потому, что она не пропускает ни одной вечеринки, на которых бываю я. Ты знаешь такой тип людей: она появляется везде, где есть хоть малейшая возможность засветиться на фотографии в колонке светской хроники. Как ты там, Эш?
— В порядке. Продолжай.
— Прошлой осенью, когда Пат куда-то уезжал, я вышла пообедать с девочками из теннисного клуба.
Фиона секунду сомневалась, прежде чем продолжить:
— Майкл был в «Капризе» с этой брюнеткой. Я подумала, что это как-то связано с газетой. Ведь он встречается с очень многими людьми. И вначале я действительно не заподозрила ничего дурного.
— А что произошло потом? — голос Эшлин стал на удивление спокойным. Фиона не могла видеть, как она сжала правую руку в кулак, вонзая ногти в ладонь так, словно от того, что она услышит, зависела ее жизнь.
— Они сидели за отдаленным столиком, но я все равно могла видеть их, — пояснила Фиона. — Он поцеловал ее, и это был не дружеский поцелуй, ну ты понимаешь, о чем я. Потом я обратила внимание на ее одежду, и одно сошлось с другим. На бизнес-ланч не приходят в платье с разрезом чуть ли не до пупка. Боже, все мужчины одинаковы, правда?
Фиона замолчала, и Эшлин поняла, что та закуривает сигарету, такую тонкую темную сигарету с ментолом, которая выглядит немного нелепо и пахнет, как горящий «Ментос». Майкл всегда смеялся над ними, называя их сигаретами позеров, и спрашивал, почему она не курит настоящие, например, «Мальборо», от которых сам пытался отказаться.
— Фиона, почему ты ничего не сказала мне? — спросила Эшлин.
— Я не знала, как объяснить тебе. Что я могла сказать? — рассудительно ответила подруга. — Что твой ублюдок-муж обманывает тебя чуть ли не на глазах у всего города? Что ему, кажется, наплевать на то, что его могут застукать с чертовой подружкой, что он уверен — ты никогда не поймаешь его с поличным, потому что намертво застряла в своем мирке идеальной женушки?
Эшлин сидела с телефонной трубкой в руке и тупо смотрела на улицу.
— Я выхожу, — быстро сказала Фиона. — Нам нужны две огромные чашки чая и долгий разговор.
В трубке запикало, и Эшлин медленно опустила ее. Не осознавая своих действий, она повернулась к туалетному столику, чтобы подкрасить губы. Открыв тюбик с розовой помадой, она остановилась и посмотрела на себя в зеркало. В нем отразилось бледное лицо и серьезные глаза — голубую радужку почти полностью затопил расширившийся от душевной боли зрачок. Глаза всегда были изюминкой Эшлин, но в последнее время она перестала заботиться о макияже. Без туши, которая преобразила бы ее светлые ресницы, глаза казались невыразительными и бледными.
Как всегда, светло-каштановые волосы Эшлин, длинные и непослушные, были стянуты на затылке красной резинкой. Без макияжа, с «хвостиком», одетая в свободную рубашку, скрывающую роскошные изгибы ее тела, Эшлин выглядела уставшей и постаревшей. Она долго и внимательно рассматривала себя в зеркале.
Эшлин вспомнила то лето, когда впервые встретила Майкла: тогда ее длинные волосы, выгорев за время десятидневного отдыха на идиллическом острове в Греции, сияли золотом, а кожа светилась благодаря долгим часам, проведенным под ласковым средиземноморским солнцем.
Тогда он называл ее прекрасной и постоянно хотел прикоснуться к ее коже и поцеловать в губы, жадно обнимая ее золотистые плечи во время прогулок по улицам Корфу.
Убрав с лица тонкую прядь волос, Эшлин отчаянно пожелала вернуть то далекое греческое лето и вновь ощутить себя молодой и красивой. Разве это не замечательно — перестать чувствовать себя скучной тридцатипятилетней домохозяйкой, у которой нет будущего, нет талии, а есть только вечно занятый на работе муж!
Видит Бог, таких женщин, как она, — миллионы. Эшлин постоянно видела их в супермаркете. Они безразлично толкали тележки с «топливом» для подрастающих отпрысков и мужей, вечно отсутствующих дома.