Я старалась не смотреть на Макса. Потому что каждый взгляд вызывал такой резкий прилив слёз, что у меня болели глаза. И голова. Голова просто раскалывалась.
Наконец приехала скорая.
– Девушка! Девушка, вам плохо?
– А? Нет, я в порядке… это Макс, Максу плохо!
– Девушка, у вас кровь на лице!
– Что? Нет, со мной всё в порядке…
Прикасаюсь к щеке, с удивлением смотрю на свои пальцы. Вспоминаю, что меня отшвырнули и я ударилась.
Но я не почувствовала тогда боли!
Дальнейшее вспоминалось урывками.
Вспышка - и мы едем на скорой. Макс всё ещё без сознания, у меня кружится голова.
Вспышка - я показываю документы и пытаюсь вспомнить данные Макса, пока его куда-то увезли. Наконец до меня доходит, что можно посмотреть скриншоты в телефоне.
Вспышка - меня осматривают, мне больно. Но говорят, что всё в порядке, просто ссадина. И лёгкое сотрясение мозга. Почему-то мне смешно.
А потом я начинаю рыдать. Громко, судорожно, некрасиво. Мне делают укол, отводят в какую-то палату и я засыпаю…
Всю ночь мне снятся тяжёлые, мучительные сны. В них темно, жарко, плохо и опасно. В них я убегаю, убегаю и никак не могу убежать - ноги ватные и двигаются еле-еле. И непреходящее чувство тревоги.
Кажется за ночь я больше устала, чем отдохнула…
Мутное утро. Тупо болит голова. Сначала не понимаю, что я здесь делаю. Резко вскакиваю и с криком хватаюсь за голову: больно!
И вспоминаю всё.
Что делать? Куда бежать? У кого спрашивать? К горлу опять подкатывают слёзы.
Я всё пропустила вчера. Что с Максом? Как он?
Меня накрывает паника.
Руки дрожат, сердце заходится, дыхания не хватает. И совершенно, совершенно нет сил куда-то идти!
Но я нахожу в себе эти силы и кое-как выползаю в коридор.
Доползаю до регистрации и пытаюсь выяснить, где сейчас Северьянов Макс.
– Он в реанимации!
Глава 55
Моё сердце камнем рухнуло вниз.
Наверное, вид у меня был не очень, потому что вместо того, чтобы обругать меня, что я встала без разрешения и хожу, доктор, стоящий за моей спиной, заверил меня, что состояние стабильное, не тяжёлое, это ненадолго и вообще, только для контроля после операции. А потом его переведут в обычную палату.
Я заволновалась.
– А можно… а есть тут платные палаты? И… можно мне тоже тут остаться и понаблюдаться ещё? В платной палате?
Я готова была потратить любые деньги.
От них больница не стала отказываться и моё пребывание продлили ещё на день. А Макса обещали перевести в самую лучшую платную палату. "Хотя они тут все лучшие!" - гордо сказала регистраторша.
Мне всё время казалось, что я что-то забыла. Оно было и неудивительно, после сотрясения мозга. Но что-то всё мучало и мучало меня, пока я не поняла: телефон! Надо позвонить родителям Макса!
На всякий случай я позвонила его отцу.
Не готова была сейчас к общению с его матерью.
Он спокойно меня выслушал, уточнил детали и пообещал приехать. С души упал камень.
Колебалась, звонить ли Насте, но… лучше ей сообщу я, осторожно, чем кто-нибудь ещё и как попало. В её положении…
Ограничилась тем, что сообщила, что у Макса перелом и он в больнице. Потом, подумав, добавила, что он сломал ребро. Потом написала, что ему делали операцию и телефон ему пока недоступен, в так всё в порядке, так врач сказал.
Потом написала, что побаиваюсь его матери, не решит ли она, что я сделала это своими руками.
Даже от таких простых усилий у меня разболелась голова. И выглядела я не очень. Потому что женщина в полицейской форме, которая пришла брать у меня показания, смотрела на меня сочувственно и не пыталась меня в чем-то заподозрить и вывести на чистую воду. Задавала вопросы. Я ответила так, как отвечала вчера и на этом было всё.
А я чувствовала себя врушкой и преступницей!
Я же укрыла, наверняка, очень важные сведения! Но… упрямо в этом не признавалась.
В палате кроме меня больше никого не было, и когда я осталась совсем одна, на меня навалилась невыносимая тяжесть.
Макс… Вчера я могла его потерять!
Про то, что напали изначально на меня, даже не вспоминалось. Вернее, вспоминалось, но так… как будто было давно. Не со мной. Нереально. Об этом напоминала только ссадина на лице и головная боль.
А страх за себя почти сразу же перешёл в дикий страх за Макса. Их было не сравнить…
И когда я думала об этом, у меня ещё сильнее начинала болеть голова и глаза, а память… просто выкидывала куски воспоминаний из головы, они ускользали! Я даже не знала, что такое бывает!