Константин молчал.
— Он что говорит-то хоть? — спросила Марья Антоновна.
— Кто? — Константин словно очнулся.
— Да муж ее бывший.
— Я с ним еще не виделся, не разговаривал.
— Но он хоть знает, что произошло?
— Знает, ему сразу, как и нам, стало известно, Зоя сообщила. Они с Дуней через нее вроде бы в последнее время отношения поддерживали. Я во все это не вникал.
— А надо было вникать. Да, дела семейные… Но жизнь, Костя, как река, дальше течет.
— Конечно, Марья Антоновна.
— Чрезвычайно вкусно. — Она «выпила» устрицу из ее раковины, промокнула губы салфеткой. — Что я тебе сказать еще хотела? Из Красноярска жди звонка. Ах, еще вот что… Тут у меня поселком вашим, Калмыковом, кое-кто очень интересовался. Солидный человек, очень солидный. Фамилию пока просил не называть. Но ты уж поверь мне.
— А что с Калмыковом?
— Делать-то что с ним станете? Делить ведь будете. Придется — по завещанию. А значит, продавать.
— Я об этом пока не думал.
— Он не думал. Пора подумать, Костя. Придется продавать. Место там у вас золотое — участок, парк какой. Дом, конечно, хибара эта советская, на слом пойдет. Это место достойно лучшего. Так у меня уже о нем справки наводят.
— Я об этом пока еще не думал, — повторил Константин.
— Вся беда, сынок, что ты все, даже этот вот наш белый свет воспринимаешь как данность — отныне, навечно
И неизменно. — Марья Антоновна усмехнулась. — Это не твоя вина. Воспитали так тебя. Всех вас так воспитали. И отца твоего. Я вот помню, как году в 88-м — у меня тогда кооператив был всего-то-навсего, дела мы свои только развертывали — познакомили меня с отцом твоим. В Министерстве внешней торговли он еще тогда работал. И как-то однажды привез он меня туда к вам, в Калмыково. Показалось мне тогда, в восемьдесят восьмом-то году, что где-то на другой планете я, так все было невиданно, круто, шикарно. А теперь ты бы мой дом на Новорижском поглядел… Я дам тебе совет, Костя, взгляды свои на жизнь ты должен срочно менять. И это свое благодушие, мягкотелость.., уж и не знаю, как назвать, тоже изжить должен. Иначе трудно тебе будет без отца — в открытой-то воде. И нам с тобой будет трудно. А я хочу, чтобы было легко. Мы ведь партнеры.
— Да, Марья Антоновна, просто я со всеми этими несчастьями… Но я подумаю обязательно.
— Подумай. Сейчас недвижимость в цене. За такой Участок в таком месте несколько миллионов можно взять. И семья твоя — сестры, братья — возражать не станет. Все равно под одной крышей вы не уживетесь. Квартиры у вас У всех есть, отец вас обеспечил, успел. Словно чувствовал, что недолго ему осталось. Торопился. — Марья Антоновна вздохнула.
— Я буду иметь в виду. Я понял, — послушно сказал Константин. Он знал, что перечить Марье Антоновне — владелице банка «Стабильность и перспектива» — открыто нецелесообразно. «Контрпродуктивно», как говаривал еще его отец. Это было «мидовское» словечко, затесавшееся в их семейный лексикон еще в те, почти забытые сейчас времена, когда отец служил в Министерстве внешней торговли. Теперь уже Константин часто повторял его про себя.
Официант принес кофе и ликеры. Константин попросил счет и расплатился за себя и за свою гостью.
Глава 10. ПОРТРЕТ В СЕМЕЙНОМ ИНТЕРЬЕРЕ
Константин Абаканов должен был забрать Нину от метро «Смоленская» — так было условлено.
— Я думала, еще не скоро, дня через два-три, а он вчера позвонил, — сообщила она Кате по телефону.
— Такие вещи всегда скоро делаются. Тебя же порекомендовали ему, а он, видимо, к рекомендациям прислушивается. — Катя разговаривала с Ниной из кабинета Колосова. — Как твое первое впечатление?
— Вежливый, деловой, немногословный. Здоровьем сына своей покойной сестры вроде бы не на шутку обеспокоен.
— Нина, все время держи нас в курсе. — Никита Колосов взял трубку. — Мы тебе звонить пока не будем, звони сама, и только на Катин номер мобильного. Мне только в крайнем случае и только со своего мобильника. У них в доме на телефоне наверняка определитель, так что не надо, чтобы наши служебные номера там светились. Как мы и договаривались, постарайся как можно скорее сделать так, чтобы и Катя посетила этот дом. Мне важны ее оценки.
Нина ждала Абаканова на троллейбусной остановке. С собой она решила взять минимум вещей. Только самое необходимое. Но все равно набралась целая дорожная сумка. Прихватила и несколько книг по детской психологии, а также по нервным расстройствам, надеясь найти там описание клинического случая, с которым ей предстояло ознакомиться. Чувствовала она себя неуютно.