но её взгляд по-прежнему оставался укоризненным. Сыну же и вовсе было не интересно. Сколько их тут уже прошло, этих легкомысленных... Не удержавшись, сталкер сделал то, что шло вразрез со всеми обычаями и приметами - оглянулся. После чего, отбросив страхи и сомнения, натянул противогаз и прошёл через Врата... Она прижалась к нему, чтобы согреться. Потёрлась щекой о плечо. - Ты знаешь, - не сразу сказал Денис, - там... Я видел всякое. И хорошее, и плохое. Больше, конечно, плохого. Но как всё было удивительно... Удивительно... Девушка молчала, давая ему выговориться. - Там, - он сделал неопределённый жест, - не чувствуешь себя так, как где-либо... Это нельзя описать, надо... Почувствовать. Её... Душу... И если сначала действительно идёшь за деньгами... То в дальнейшем... Чтобы просто ощутить её дыхание... Денис судорожно сглотнул. - Но потом... Я не знаю, никто не знает... Может - она выдохлась... Может - у неё, как и у всех нас, есть свой срок... Дождь, уже было сошедший на нет, пошёл с новой силой. Капли застучали по стеклу. - И, как у каждого из нас, сердце... Пульс - один удар в две-три недели. Но такой, что всё перетряхивало... И в один день сердце просто... Остановилось. Не появлялось артефактов. Аномалии теряли в силе и исчезали одна за другой. Даже тварей... Встречали всё реже и реже. Причём каких-нибудь собак или кабанов ещё можно было встретить, а вот, скажем... Денис осёкся. Вере лучше не знать про то, с чем, точнее - с кем, ему приходилось сталкиваться. - Более, - он силился подобрать слово, - странных, уже не было. И мы все поняли, что Зона стала безопасна... Что Зона умерла. Сталкеры покидали её один за другим. Ушёл и я. Девушка ловила каждое слово. Он никогда не говорил на эту тему. - Знаешь, - подумав, продолжил он, - иногда я думаю, что если... Зона просто устала от нас, и взяла передышку... Что, если она просто отдыхает, чтобы со временем проснуться и позвать нас... Глаза Веры в ужасе расширились. - Или... Остановившееся сердце можно же вновь запустить электрическим разрядом? Помнишь, я тебе истории рассказывал про Исполнитель? Туда, откуда всё началось, до сих пор ни одной экспедиции не отправили - я бы узнал. Что, если... Мотор ещё в рабочем состоянии и просто ждёт того, кто его запустит? Страх в душе Веры рос с каждым словом, и под конец фразы её уже охватила волна паники. Не думая, не рассуждая, объятая первобытным ужасом, она обняла его так сильно, насколько могла, уткнувшись лбом в шею. Не нужно было ни слов, ни рыданий, и так было ясно, что она его не отпустит. Её объятия были неожиданно сильны и теплы. Денис чувствовал биение её сердца, её дыхание, тепло, и осознал, что это - объятия жизни. Которая ни за что на свете не отпустит его вновь поиграть со смертью. Молодой человек понял это. И та меланхолия, то щемящее чувство, находящее на него каждый раз, когда идёт дождь, ушло. *** В то же время, кое-где далеко-далеко, собака, которая взобралась на железнодорожную насыпь и уже битых полчаса как лаяла и подвывала без передыху, наконец-то оборвала свою арию. Выглядела она по окончанию выступления понурившейся и даже, можно сказать, разочарованной. Будь у псины были глаза, то можно было бы предположить, что она глубокомысленно рассматривает покрытый коррозией рельс. Неизвестно, сколько друг человека просидел бы в таком ступоре, но раздался выстрел. - А ну, геть отсель! На насыпь, пыхтя и потрясывая ружьём, поспешно карабкался грузный человек в очках и с короткой бородой. Взобравшись на рельсы, он согнулся, упёршись одной рукой в колено, другой же держался за ружьё. - Я говорю, геть отсюда, шельма! - отдышавшись, продолжил как можно более строгим тоном он, стараясь выглядеть внушительно - хотя собаке ввиду отсутствия глазных яблок на вид пришельца было, по большему счёту, наплевать. Вздрогнув, она принялась ловить зубами блох, при этом развернувшись к человеку не самой эстетичной частью своего изъеденного язвами тела. - Ах вы вот как! Да я... Да я тебе... - человек перехватил ружьё и пустил заряд дроби в вечно хмурое небо. Собака вскочила и подчёркнуто неспешно потрусила прочь, на север. - Совсем, блин, стыд потеряли, - беззлобно прошептал Енот, глядя ей вслед. Немец терпеливо дожидался его на автобусной остановке к югу от насыпи. Пока Енот пояснял братьям меньшим, кто на этой планете царь природы, названный ариец глубокомысленно копался в доверху набитом рюкзаке. - Чё-то долго ты, - отреагировал он на прибытие Енота. - Раз медленно - в следующий на разведку ты первый пойдёшь! - Ты что, - Немец оторвался от торбы и запрокинул голову, - небо-то видишь какое? Вот-вот дождик пойдёт. А мне мокнуть нельзя, здоровье слабое... Да и потом - чего мне на разведку тащиться? Это тебе опасности постоянно мерещатся - ты и проверяй. А как по мне, все безмятежно. - Тут всегда небо такое, - огрызнулся Енот. - Да? А я как-то внимания не обращаю... - Многое уже не замечаешь, - проворчал спутник, с облегчением присаживаясь на скамейку, - подрасслабился ты. Ночью, блин, спал как убитый. А я нет, - он снял очки и потёр глаза, - звуки какие-то то и дело мерещились... Под утро ещё и псина эта петь начала... - Зву-ки-и-и, - передразнил Немец, - некому тут по ночам народ пугать. Да и народа нету. Только старпёры типа нас с тобой остались. Молодняк не идёт совсем. Одни и те же рожи, аж плевать в них даже не хочется... - Как знаешь, - пробормотал Енот, проигнорировав плевки в рожи. - Но я в том свинарнике больше ночевать не буду. Ну нафиг. В следующий раз лучше до деревни дойдём. Или до АТП хотя бы. - Как скажешь, - Немец закинул на плечи тяжёлый рюкзак и рывком поднялся, - а на собачку ты не серчай. Сейчас же какое время года? - Весна... Вроде бы. - Ну вот. И она возлюбленного своего кличет. Только что-то он всё никак не приходит... https://yadi.sk/d/jKOS7ByrV8K4a