— Схлопотал себе заботу! — не то похвалил, не то осудил Мишка.
Мрачный Микола всё поглядывал на листочек бумаги, который торчал из нагрудного кармана пленного, и вдруг неожиданно выхватил его.
Пленный не оказал сопротивления.
— Гляньте, ребята! Это листовка. Он же контра! А вы с ним цацкаетесь! — Микола протянул бумажку Мишке-поварёнку.
Мишка недоверчиво посмотрел на неё и громко начал читать:
«Бойцы Красной Армии! Сдавайтесь в плен, выдавайте немецким властям комиссаров и командиров. Данная листовка является пропуском. Немецкое командование гарантирует вам жизнь».
Наступила тишина. Затем Мишка-поварёнок, куда уж положительный человек, брезгливо бросил листовку на землю.
Вереница мыслей пронеслась в голове Байгужина. Дело дрянь! Того и гляди, Микола опять потребует прикончить пленного.
— Он же, право, не знает русского языка! Он, наверняка, подумал, это наша листовка! — замолвил слово Азат.
— Пусть развяжет вещевой мешок! — властно потребовал Микола. — Может, он весь полон листовками.
Дон Иван послушно отдал Байгужину свой мешок. Одних бритв в мешке было семь штук. С деревянной ручкой, костяной, перламутровой, янтарной… Кисточек три и ножниц четыре.
— К тому же он ещё мародёр! — завопил Микола. Вздрогнув, пленный протестующе замотал головой.
— Маэстро! — воскликнул он и ткнул себя в грудь.
— Парикмахер, что ли? — недоумевал Миша-поварёнок.
— Санта Мария! Санта Мария! — воскликнул вдруг испанец.
— Это ещё что такое? — грозно спросил Микола.
— Наверное, фамилия, — предположил Азат Байгужин.
ПОКА ОТСТАВИТЬ ВОЛЬНУЮ БОРЬБУПосле удачного ночного боя — подумать только, в короткой стычке взяли семь пленных и три подводы! — даже завтрак всухомятку проходил весело. К тому же старшина Сундуков раздобрился: раздал по горсти махорки.
После завтрака Иван Иванович и старшина Сундуков занялись отправкой в отряд грузов, доставленных с Большой земли. Очень пригодились подводы, на которых явились полицаи. И вот теперь фашистские холуи-полицаи усердно работали под присмотром старшины Сундукова.
На своём веку Байгужину приходилось служить денщиком у полицаев. Он-то уж нагляделся на них, натерпелся… Но таких противных рож, как у этих полицаев, ему не встречалось. Жалко было Азату только испанца, неведомо какими путями попавшего в компанию полицаев.
Партизаны тем временем отдыхали.
Махмут Загидуллин рассказывал:
— Глянул я и обомлел. Совсем рядом лежат трое, пуляют из пулемёта. «Бросить гранату?» — спрашиваю разрешения у братана. «Я тебе брошу! — грозит. — Пулемёты живыми надо захватить». Так и сказал «живыми» про пулемёты-то! Ну кивнул я братану, дескать, уразумел, и он по-пластунски пополз. Я за ним. Обошли мы их, как полагается, наставили автоматы. «Тише, мошенники, ежели дорожите собой!» Пока Hyp связывал полицаев покрепче, я держал их на мушке. Сразу, как только обезвредили их, плюхнулся я за пулемёт и с ходу нажал на гашетку. «Сперва проверь, — приказывает братан, — прицельную планку». Сгоряча я об этом вовсе забыл. Довернул я в сторону урчащего в чаще грузовика и шуганул по нему. Фашисты, как и полагается, дали дёру. По совести скажу, трёх мы приголубили, а трёх кто-то ещё взял. Седьмого сцапали хлопцы. Что правда, то правда!
Мишка-поварёнок не выдержал, ляпнул:
— Дон Ивана Азат взял. Евонный пленный!
Хотел сказать, как ловчее, а не вышло. Все прыснули со смеху, а кто-то сказал:
— Ну-ка повтори, Евонный!
С того самого дня Мишка-поварёнок стал вдруг «Евонным»: «Эй, Евонный, поди сюда!», «Евонный, давай добавки!..»
— Никто в бою не потерялся? — весело спросил Hyp Загидуллин, подходя.
— Эй, эй! Кого нет в живых, отзовись! — ему в тон ответил Махмут.
— Шутки отставить! — произнёс старший Загидуллин, важно прошёл перед партизанами, словно начальство из вышестоящего штаба.
Он умел изображать в лицах. Именно поэтому, наверное, к нему сделал шаг один из полицаев. Раболепно изогнувшись, он заканючил:
— Товарищ главный, можно к вам обратиться?
— Чего мелешь? Пёс тебе товарищ! — рассвирепел Hyp.
— В таком случае, как же вас именовать?
— Ауфштейн! — по-немецки рявкнул Hyp Загидуллин.
Все полицаи и испанец мгновенно стали во фронт.
— Ну, в чём дело?
— Возьмите нас в отряд. Хотим остаться с вами.
— Вот вы трое, которые слева, пять шагов вперёд! — скомандовал Hyp Загидуллин и покрутил в руках верёвку от парашюта, словно лассо.
Что ещё он надумал?