Она опоздала на поезд...
~ ღ ~ ღ ~ ღ ~
Если упустишь поезд счастья, не жди в ответ добра от жизни. Ткачихи предназначения не любят, когда нитки срываются со станка, путаются и завязываются в узелки. Один раз развяжут, вернут на место, второй, третий... но если непослушная нить и дальше противится ходу, норовит то и дело соскочить, они эту нить отсекают и новую с навоя берут, грубую, прочную, чтобы не рвалась, а старая сжигается в печи, так что даже тлена от неё не остаётся.
~ ღ ~ ღ ~ ღ ~
Есть такая легенда - о птице, что поёт лишь один раз за всю жизнь, но зато прекраснее всех на свете. Однажды она покидает своё гнездо и летит искать куст терновника и не успокоится, пока не найдёт. Среди колючих ветвей запевает она песню и бросается грудью на самый длинный, самый острый шип. И, возвышаясь над несказанной мукой, так поёт, умирая, что этой ликующей песне позавидовали бы и жаворонок, и соловей. Единственная, несравненная песнь, и достаётся она ценою жизни. Но весь мир замирает, прислушиваясь, и сам Бог улыбается в небесах. Ибо всё лучшее покупается лишь ценою великого страдания... По крайней мере так говорит легенда.
- Колин Маккалоу «Поющие в терновнике»
А есть другая легенда - о цветке, что растёт одиноко в увядшем саду. Он распускается на закате, испуская сладкий аромат, звенит на ветру лепестками, смеётся, склоняясь к земле. Среди терновника, сора и бурьяна цветёт он ярко, убранством затмевая царские розы и лилии. И есть садовник, который цветок этот насадил, он любуется им каждую ночь, гладит острые шипы, раня пальцы, целует бутон, запахом манящий и нежностью согревающий. Но ветер богов налетает на сад, вырывает с корнями творенья демиурга, вспарывает землю, иссушает почву, которая питала цветок. И тогда садовник берёт нож и режет запястья, кровью вместо воды поя растение, отдавая ему каплю за каплей свою жизнь, чтобы то могло цвести вечно. Ибо истинная любовь проявляется лишь в великой жертве... По крайней мере так говорит легенда.
И цветок тот зовётся смеральдо...
_
Как темнота ужасна после света,
Так и беда - острее сердце бьёт
Вслед сладости момента...
Уже на подъезде к мосту через реку, окружавшую столицу, слышно, как беснуется город, готовящийся встречать своих победителей. Король усмехается - пять лет назад картина была противоположная, никаких праздничных вывесок, трубадуров на стенах и улыбок, вернувшихся с неудачного похода поцапанных, израненных солдат встречали похоронным молчанием, а сейчас... - любовь народа так изменчива.
Правителю подводят высокого, ладно сложенного жеребца, пажи суетливо проходятся тряпками по и так блистающим позолоченным доспехам, помогают сесть в седло с богато вырезанными на нём фиолетовыми ирисами - цветами власти. Бедный конь, у него упряжь с украшениями потяжелее самого его будет, король сочувствующе хлопает верного друга по шее. Раз уж победили, нужно держать марку, предстать перед подданными во всём величии и красоте.
Решётки на воротах поднимаются, кавалькада во главе с королём-героем вступает в город. На башнях, столбах мостовых, многочисленных мостиках, перекинутых через верхний уровень столицы, развеваются разноцветные флажки, девушки бросают свежесорванные бутоны под копыта знаменосцев, что с гордо поднятыми головами несут вслед своего предводителя королевский штандарт.
Да, горожане хвалят и чествуют их, но всадника на высоком белоснежном коне мало интересуют почести и прославления, его волнует лишь одно одобрение, лёгкая улыбка той, что нехотя провожала его на войну пару месяцев назад.
«Посмеешь умереть, я найду тебя в следующей жизни и...»
«Ну что, что ты сделаешь?» - улыбается король, явно потешающийся над невысказанными угрозами супруги. Он понимает её страхи, но их основание - беспочвенно, в этот раз всё будет иначе, в этот раз они не проиграют с позором. Они готовились долгие годы, армия готова, враги падут, под конец испив своей же крови. - «Я отомщу за наш народ, мы вернём, что принадлежит нам по праву от предков. Не волнуйся, любимая, лучше посади ещё один смеральдо в саду семи богов в честь нашей победы».
Ещё юная, но мудрая не по годам, жена щурит глаза, снимает с шеи хрупкую на вид подвеску эльфийской работы, украшенную редкими лунными камнями, - вещь, с которой она никогда не расставалась, тянет руки к мужу, застёгивает серебряную цепочку у него за спиной.