«Тебе, рискнувшему прочесть послание, волю свою объявляю!» - написав это, мальчишка вскинул вверх руки и потянулся. Боль в суставах прошла. Толик удовлетворительно крякнул и опустил руки по обе стороны сборника сказок народов севера «Ворон Кутха». Книжка была большого формата, и на ней прекрасно умещался листок для написания копии.
Нет, лекарства тут ни причём. Облегчение наступило сразу же, как только он принял решение о написании трех копий и рассылки их на «другие носители».
«Какой не избрал бы ты путь из предложенных мною, письмо уничтожить не вздумай. Его повредишь, через семдесят восемь часов жди, что, то же случится с тобою»...
Написав это, мальчишка остановился и отложил ручку. В задумчивости поднял взгляд и кровавые разводы вновь выступили поверх реального рисунка на стенных обоях. «Оно с твоей жизнью теперь стало неразделимо»... Получалось, что свалившуюся на него беду, он сейчас передвигает другому. Притом, сам по-прежнему остаётся на крючке у неведомого организатора этой акции. Ладони у мальчишки вспотели, он потер их об одеяло, взял ручку. И тут его разума коснулось недавнее видение: пальцы, тянувшие из него жизнь, напряглись готовые продолжить свою работу. Суставы опять заныли. Кровавые сгустки на стенах пришли в движение. Толик сморгнул. Но во тьме, за закрытыми веками галлюцинация проявила себя ещё живее: Ленка корчится в луже крови! Толик стиснул зубы. «Что делать?!»
«Сука Козел!» - начертал он под текстом, в ярости едва не прорвав бумагу.
После того, как Толик поставил восклицательный знак, в позвоночник ему будто бы вонзили раскаленную спицу. Мальчишка вытянулся и застонал, задыхаясь. Свет в глазах померк. «Димка! Я не он!!!»
В полубессознательном состоянии он схватил листок, с наклеенными на него обрывками оригинала, и стал рвать, рвать, рвать его.
Вскоре, почуяв недоброе, мама зашла в комнату и выскочила оттуда с криком: «Отец, скорее сюда! Скорей вызывай «скорую»! У Толика судороги!»
Прибывшая карета увезла мальчишку в детскую клиническую больницу, на пороге которой он и скончался, так и не придя в сознание. То, что его сердце продолжало яростно гнать кровь даже спустя пять минут после гибели мозга, стало жутким и невероятным откровением для медиков.
Омывая руки после заведомо неудачной операции, главный врач и ведущий хирург больницы произнёс такие слова: «Мальчишке будто кто невидимый у меня на глазах прямой массаж сердца делал. Мистика какая-то»... Позже он к ним добавил: «Только не спрашивайте меня больше об этом, ладно. Всем, кроме комиссии буду говорить, что ничего сверхординарного в этот день в нашем отделении не происходило».
Димка был очень напуган, узнав, что его друг умер именно в восемь вечера, как и было предсказано - через семьдесят восемь часов с момента прочтения. Мальчишки долго пытались вычислить отправителя, сверяя почерк с найденным под кроватью у Толика обрывком послания, но их усилия успехом не увенчались.
Легенда о письме убийце и по сей день популярна в школе номер семьдесят восемь, где учился Толик Степанов. Пожалуй, это единственное место в городе, где к истории, ставшей частью городского фольклора, относятся с должным трепетом. Одна из причин тому - доказательство достоверности событий - послание погибшего мальчишки своему другу, ныне выпускнику Диме Петренко. Прощальное письмо, отправленное из преисподней.
Писаные, поверх аккуратно выводимых вначале строк, отрывочные фразы наносились словно в безумном припадке:
Сука Козел!
я НЕ ТЫ ! ! ! ЗаРа за ! дим ЯнЕ ПОНесу этО дальшЕ!!!! Лен а
ПРО Щ А Й Т Е
И последние каракули, начертанные поверх остальных, в которых можно было при желании разобрать фразу:
П рос ти МА мА