— Амелия, Эмма подумает, что можно сделать, — говорит Джексон позади меня. Я поворачиваю голову и бросаю на Джексона вопросительный взгляд. Зачем он ей это говорит? Я не могу на это согласиться. Мне ничего не известно об этом человеке, кроме того, что они были друзьями и разделили поцелуй несколько десятилетий назад. Я не могу просто выследить его. Если он жив, то он уже пожилой человек, и у него наверняка где-то есть жена и семья. Невозможно поступить так, как говорит Джексон, лишь бы успокоить смятенные мысли бабушки.
Джексон кивает головой в сторону двери, и я следую за ним.
— Наверное, я больше не смогу ей читать, — тяжело говорю ему, как только мы выходим в коридор. — Очевидно, это причиняет ей серьезные страдания, и я не хочу их вызывать, особенно после пережитого бабушкой на этой неделе.
— Я согласен с тобой на сто процентов, — произносит Джексон, серьезно глядя на меня. — Но, как уже говорил, мы должны постараться сделать все возможное, чтобы ее не расстраивать. Амелии нужно лечиться и выздоравливать, а волнение только усложнит эту задачу.
— А ты не думаешь, что этот стресс навредит ей еще больше? — возражаю я.
— Может быть, тебе стоит подумать о том, чтобы попытаться найти этого Чарли? — снова предлагает Джексон.
Он серьезно? Когда мужчина впервые заговорил об этом, моей немедленной реакцией было твердое «нет». И хотя постепенно выясняется, что бабушка всю жизнь что-то от меня скрывала, тем не менее, я чувствую, что мне необходимо знать, чем закончились их отношения. Не уверена, что до конца понимаю, как можно быть замужем за одним человеком более шестидесяти лет, и при этом тосковать по другому. Меня бы это сделало несчастной, но бабушка всегда казалась такой счастливой. Если она была так влюблена в этого Чарли, почему не попыталась найти его и отменить принятое ею решение? Если только она не помнит, что он умер…
— Я не могу, — качаю головой. — Мой дедушка был замечательным человеком, и он был бы совершенно раздавлен. Мне кажется, что все это неправильно.
— Дело не в тебе, Эмма, — подчеркивает Джексон.
Я не понимаю, почему он так переживает из-за этой ситуации. Мы познакомились всего пару дней назад, и он не член нашей семьи. Хотя знаю, что бабушка — его пациентка, это выходит за рамки обязанностей по уходу за ней.
— Мне не удается разобраться даже с собственной жизнью, так как же я могу принимать решения за нее? Очевидно, я не лучший человек, чтобы решать чью-то судьбу.
Джексон вдавливает руку в стену рядом со мной.
— Ты излишне строга к себе, не находишь?
— Мне тридцать один год, и я только что нашла в себе мужество прекратить шестилетние отношения, которые с самого начала не задались. Затем, поддавшись на уговоры бабушки, я соглашаюсь на свидание с очаровательным, привлекательным доктором, который только что поцеловал меня так, как никогда не целовали за всю мою жизнь. Так что, очевидно, я немного затрудняюсь в принятии рациональных решений.
На лице Джексона вновь появляется заразительная улыбка, освещающая его глаза под флуоресцентными лампами.
— Лучше поздно, чем никогда.
Лучше поздно, чем никогда. Неужели и бабушка сейчас думает об этом?
— Если тебе нужен мой совет, а я знаю, что он тебе не нужен, — заявляет Джексон, — дочитай дневник до конца. Узнай, чем закончится эта история, а потом прими решение, исходя из того, что будет лучше для нее… и для тебя. Реальность такова, что Чарли уже за девяносто, и он, скорее всего, не сможет ничего сделать, не говоря уже о том, чтобы приехать сюда, к твоей бабушке. С другой стороны, он может быть…
— Я знаю.
— Ты же все равно продолжишь читать, так что разберись с этим потом. А пока мы успокоим твою бабушку и сохраним ее душевное равновесие, хорошо?
Я смотрю в пронзительные глаза Джексона, и отражение света подчеркивает его взгляд. В его мизинце больше здравого смысла, чем во всем моем теле.
— Хорошо, — соглашаюсь я, слегка кивнув.
— И еще одно замечание, — говорит он, бегло оглядываясь по сторонам. — Не возникнет никаких сложностей из-за бывшего парня, если я попрошу тебя выпить со мной сегодня вечером?
— Я думала, мы договорились о свидании на пятницу? — скромно уточняю, делая вид, что смущена.
— Да, но что, если завтра меня собьет автобус?
— Я, наверное, об этом не узнаю, потому что у меня еще нет твоего номера телефона, — подыгрываю я.