– Давайте заканчивать.
– Но что будет со мной?
– Пока оставайтесь в отеле.
– В этом же номере? – Шмельцов вскинул руки, как будто ощутил внутренний толчок, готовый превратиться в истерику: – Нет уж, избавьте!
– Можете переехать в другой номер. Я разрешаю. Пишите, – чтобы подтолкнуть допрос к завершению, следователь стал диктовать: – «С моих слов записано верно, мною прочитано…»
Чуть помедлив, Шмельцов начертал стандартную фразу, поставил роспись и устало откинулся в кресле.
– Теперь могу удалиться?
– Можете, – кивнул следователь. – Не забывайте, что вы под подпиской и должны оставаться здесь.
– Не нужно десять раз повторять. – Шмельцов встал и направился к выходу.
Однако когда он приблизился к двери, та распахнулась и на пороге появилась Лионелла.
– За мной прислали полицейского.
– Баландовская? Из триста двенадцатого? – Следователь сдвинул манжету и взглянул на часы: – Уже три… – Затем поднял глаза и помахал Шмельцову рукой: – А вы ступайте, ступайте…
Лионелла чуть отстранилась, чтобы пропустить Шмельцова, и тот, проходя, тихо заметил:
– Свежа, как утренняя роза…
Но уже через мгновение следователь предъявил ей реальность:
– Садитесь, Баландовская!
Она опустилась в кресло, где только что сидел Шмельцов.
Глядя на Лионеллу, такую невозмутимую и холеную, невозможно было представить, что, собираясь, она долго выбирала подходящий наряд. Остановившись на строгой юбке, надела белую блузку с массивным кружевом «ришелье». Приколола под воротник бриллиантовую брошь, но тут же сняла, решив, что с брошью ее образ не будет соответствовать заявленным обстоятельствам.
Она – свидетель преступления, а значит – ничего лишнего. Волосы заколола в строгий, но элегантный пучок, помаду выбрала бледную, телесного цвета. Что еще?.. Ах да! Тонкие колготки (не идти же к следователю с голыми ногами). Туфли-лодочки – пудрового модного цвета на небольшом каблуке.
Лионелла не терпела дурновкусия и женской несобранности.
Следователь вытащил из папки незаполненный бланк, бросил его на стол и припечатал тяжелой волосатой рукой.
– Приступим… – Он взял ручку и сделал несколько пробных штрихов. – Не пишет!
– Думаю, управляющий отеля не будет в претензии, если вы позаимствуете одну из его ручек, – подсказала Лионелла.
– Так и сделаем, – толстошеий взял хозяйскую ручку. – Ваше полное имя…
– Лионелла Павловна Баландовская.
– О как!
– Вас что-то смутило? – она шевельнула бровью, и следователь почувствовал опасное напряжение.
– Нет, ничего. Что касается меня, все значительно проще: Фирсов Егор Петрович, следователь по особо важным делам Следственного управления по городу Санкт-Петербургу. – Представившись, Фирсов записал ее имя и снова спросил: – Где проживаете?
– В деревне, но прописана в городе. – Лионелла ни на минуту не теряла осанки и, говоря, чуть-чуть наклоняла голову, отдавая должное статусу собеседника.
Тот спросил:
– Адрес?
– Москва, Мансуровский переулок…
Он снова записал и уточнил:
– Фактический адрес проживания, говорите, в деревне?
– Деревня Барвиха, сто тридцать шесть.
– Улица?
– Без улицы. У наших домов – только номера.
– Скупо, но время экономит… Образование?
– Как у всех – высшее.
Фирсов наморщил лоб:
– Не понял. Что значит, как у всех?
– Как у всех нормальных людей.
– Значит, у кого не высшее, тот ненормальный?
– Не нужно утрировать. – Намереваясь поправить прическу, Лионелла вдруг замерла в неловкой, насильственной позе. – Я не это имела в виду.
– Не важно. – Фирсов записал «высшее» и продолжил: – Идем дальше… Кто вы по профессии?
– Я – богатая женщина.
– Хорошая профессия… Пишем – домохозяйка.
– Это – остроумно, – она улыбнулась.
– Теперь расскажите все, что видели этой ночью.
– С какого момента?
– С того, как возвратились в свой номер.
– Была полночь, – начала Лионелла. – Или около того… Лифт был занят, и я поднялась на этаж по лестнице…
– Встретили кого-нибудь?
– Нет, никого.
– Дальше…
– Вошла в номер – и меня охватило странное чувство… – Она исподтишка взглянула на следователя. – Как бы вам объяснить…
– Так-так… – следователь чуть заметно подался вперед. – Причина?
– Запах.
– Странный? Неприятный?.. – он пробовал угадать.
– Несвойственный.
– Для чего?
– Для гостиничного номера такого уровня.
– Не понимаю. Тогда скажите, какие запахи для вас привычны в гостиничных номерах.