– Коня, господин Доре!
– Ну что ж, в таком случае, сир, ваше величество… В добрый час.
И господин Доре начал смотр своих лошадей, разрываясь между необходимостью удовлетворить короля и желанием пощадить своего лучшего жеребца. На это ушло время. Когда же он обернулся, найдя, наконец, наилучший компромисс (старая кобыла с расшатанными зубами), перед ним никого не было.
17
Госпожа Доре провела Лисандра с Гийомом в гостиную, несмотря на липкие лужи, которые они за собой оставляли. Она колебалась, предложить ли им сесть, кормить же их не рассчитывала вовсе.
– Мой мальчик дрожит! – прогремел Тибо, врываясь в обитую новеньким бирюзовым шелком комнату.
Вместе с ним туда ворвался сильный порыв ветра и ворох сухих листьев. Он отказался от погони, решив, что Виктория уже слишком далеко.
– Огня, госпожа Доре! Огня, ванну, мыло, чистую одежду и чего-нибудь горячего выпить. Что вы будете, капитан?
– Чаю, благодарю, сир.
– Чаю. Покрепче. Мне кофе, тоже покрепче, и шоколад для Лисандра, послаще.
Каждое новое распоряжение Мадам Доре встречала растерянным жестом в адрес Сигмунда, следовавшего за ней как тень.
– Хлеба, – продолжал Тибо, – сливочного масла, джемов, сыра, паштетов и жаркого.
– Паштетов, сир?! Жаркого? Сыра?
– Сырную тарелку. Козьего, коровьего хорошей зрелости и с голубой плесенью.
– Но… ваше величество… у нас же пайки?
Тибо двинулся на нее, грозя пальцем. Задыхаясь от зловония, она зажала нос рукой. И отступила к гардинам, будто надеялась сбежать через окно.
– Пайки, ну-ну! Я из верных источников знаю, как вы здесь пируете! Лучше, чем при дворе.
– Но, сир, на что ваше величество намекает?
– Представьте себе, госпожа Доре, я знаю ваше меню так, будто сам только что побывал у вас в желудке.
Госпожа Доре вжалась в занавеску: дальше отступать было некуда.
– Но… но… но…
– Вы питаетесь хорошо, очень хорошо, ненормально хорошо. Мясо в изобилии, очевидно, плоды браконьерства, и… – он вытащил из волос хвост креветки, – контрабандные морепродукты, запрещенные королевским указом из-за опасности заражения, опасности известной и неоспоримой.
Мадам Доре, белая как мел, беззвучно шевелила губами.
– Вы арестованы. Советую вам слушаться моих распоряжений. Так что чистое белье, да поживее.
– Но, сир, моя дочь как раз поехала в лучшие лавки…
– Ваша дочь, госпожа Доре, не вернется.
Госпожа Доре в растерянности завертела головой, словно почувствовала необходимость ввинтить ее на место.
– Ваша дочь сбежала, едва завидев меня, по очень серьезной причине, о которой вы делаете вид, будто ничего не знаете.
Голова госпожи Доре вновь задвигалась, и на лице отразилось явное недоумение. На сей раз она, по-видимому, действительно не понимала, о чем говорит король. Она ничего не знает о Жакаре? Как такой опасный гость мог проскочить незамеченным у нее под носом? Тибо начал сомневаться в собственной теории. Конечно, они нашли туннель, который связывает северное крыло дворца и колодец усадьбы. Но есть ли у них доказательства, что Жакар им воспользовался? Нет. Они нашли два рыжих волоса и след духов. Доказывает ли это, что Виктория – его любовница? Тоже нет.
В комнату вошел господин Доре. Он вечно не поспевал за событиями и застал всех в неловком молчании: жену в смущении, короля в ярости. Он перевел выдающийся подбородок с одного на другую и довольно сообщил:
– Лошадь ждет вас, ваше величество.
– Пусть ждет и дальше.
– Как? Сир?
– Господин Доре, скажите мне правду. Что вы знаете о связях вашей дочери?
Подбородок гордо поднялся:
– Она знается лишь с лучшими, почтеннейший сир. Сливки Ис.
– Ну а кроме? Может, есть кто-то особенный?
– Что вы имеете в виду, ваше величество?
– Я имею в виду мужчину.
– М-м-м?..
– Мужчину, да.
Подбородок задрожал. Госпожа Доре заломила пухлые руки. Сигмунд внес ванну. Тибо продолжил:
– У меня есть серьезные основания полагать, что Виктория в близких отношениях кое с кем крайне нежелательным.
Госпожа Доре разрыдалась, господин Доре попросил короля объясниться. Гийом безучастно наблюдал за сценой краем глаза. Лисандр продолжал дрожать. Сигмунд постарался незаметно исчезнуть.
– Я хочу осмотреть ее комнату, – решил Тибо.
– Но комната юной девушки… – пролепетала госпожа Доре.
– НЕМЕДЛЕННО!
Доре против воли повели Тибо в полузаброшенное крыло по коридору, обшитому темными деревянными панелями, местами попорченными от воды. Дверь к Виктории была заперта. Тибо настоял, чтобы ее открыли, но Доре поклялись, что у них нет ключей. Тогда Тибо спросил, что они выбирают: выломать дверь или выбить окно, и они выбрали дверь. Сигмунд принес топор.