попыталась одеться без спешки и дискомфорта, которые чувствовала внутри, но парень
слишком внимательно её изучал, чтобы не заметить все эмоции, какими бы скрытыми они ни
были.
— Ты раскаиваешься, Аида? Или я тебя как-то обидел?
Женщина склонила голову и покачала в знак отрицания, затем села очень близко и
обхватила ладонями его лицо.
— Кларк, я не привыкла к таким встречам.
— К случайному сексу?
— Заниматься любовью. Ты знаешь, чем я зарабатываю, твоя сестра сказала тебе?
Он сохранил безмятежное выражение лица и смерил её колючим взглядом.
— Нет, и мне всё равно. Ты бы осудила меня за то, чем зарабатываю на жизнь я?
Женщина искала нужные слова, чтобы сказать ему, что он не должен привязываться к
ней и не должен отвечать взаимностью. Но каждый разговор, который она пыталась
мысленно проговорить, сразу же казался ей жалким и унизительным.
— С работой, которую я делаю, ни один мужчина не будет воспринимать меня
всерьёз. И себе я тоже не могу позволить никого воспринимать всерьёз.
Кларк внимательно посмотрел на неё.
— Аида, иногда в жизни случается. Ты не можешь контролировать всё.
Она слабо улыбнулась, в то время как у неё в груди бушевало чувство древней паники.
Взъерошила светлые волосы парня и положила на них прощальный поцелуй.
— Я навещу тебя в больнице, малыш. Постарайся быть в порядке.
Глава 7
Он с тревогой ждал день, когда его переведут из реанимации. Во время посещений
Кларку требовались не только нежность Лорен, шутки друзей, ласковое внимание от бывших
партнёрш по сексу. Он всё чаще и чаще обращался глазами к прозрачному окну двери, надеясь, что появятся тёмные волосы, которые укажут на её присутствие.
Конечно, дело было не в сексе. Кто знает, как долго ему придётся воздерживаться. Всё
дело было в эмоциях, которые только Аида умела в нём пробуждать. В том, как заставляла
его дрожать и за манеру флирта, позволяющую увидеть райский уголок в руке. Потому что с
ней он чувствовал себя живым.
Богиня пришла, когда Кларк меньше всего ждал. Был скучный и сонный день. Врачи
снижали дозы болеутоляющих средств, и ночью он не мог спать так же хорошо, как когда его
обкалывали успокоительными средствами и морфием. После обеда, в том числе благодаря
тихой атмосфере уик-энда, в который ни Лорен, ни друзья по разным причинам его не
навещали, Кларк решил вздремнуть, но провалился в глубокий сон с кошмаром.
Ему приснилось, что сестра упала в тёмный колодец, а он не смог её схватить, чтобы
спасти. И Лорен летела в темноту, выкрикивая его имя. На пике страдания, пока он
взволнованно искал помощь или любой инструмент, который мог бы помочь вытащить
сестру, в его сознание вклинился сладкий аромат. Кларк сразу узнал этот запах, и во сне
рядом с ним материализовалась Аида, успокаивая его отчаяние объятиями.
Кларк почувствовал осторожное прикосновение к плечу.
— Аида! — закричал он просыпаясь.
Богиня стояла рядом с озабоченным лицом и касалась его обнажённой руки.
— Кларк, ты в порядке? Тебе приснилось что-то плохое? Где-нибудь болит?
Подобно бальзаму, стекающему на рану, образ женщины и её голос рассеяли всё
беспокойство до такой степени, что всего через несколько мгновений после пробуждения
Кларк перестал вспоминать причину страданий во сне.
— Это на самом деле ты... я, должно быть, узнал твой запах во сне…
— Да, ты звал меня, но был очень взволнован. Ты в порядке? Нужна медсестра?
— Нет, нет, мне приснился какой-то не очень хороший сон, — ответил ей, улыбаясь и
поднося руку к сердцу, которое приняло темп галопа, сначала из-за кошмара, потом из-за
волнения видеть её так близко.
— Знаешь, ты хорошо выглядишь! — беззастенчиво преувеличила женщина.
— Спасибо за поддержку, но ты не такая уж отличная лгунья... Что слышно о Лорен?
Она даже не прислала мне сообщение.
— Не волнуйся, всё в порядке. Она работает на греческой свадьбе — два дня и две
ночи непрерывных торжеств. У неё не будет времени даже шмыгнуть носом. Я передам ей
новости. Она в курсе, что я приеду к тебе.
Кларк поморщился, ища успокоения и объятий.
— Ах, так ты здесь, чтобы сделать одолжение Лорен…
— Дурачок, я здесь, чтобы побыть наедине с тобой.
— И зачем, посмотри в каком я состоянии, совсем непригоден для использования.
— Эй, за кого ты меня принимаешь? Я когда-нибудь заставляла тебя чувствовать себя
мужчиной объектом?
Парень протянул к ней руку, полную пластырей и иголок.