Лидия. Даниэл!
Даниэл. Это — шутка. Шутка, понимаешь?!
Лидия. Последний, кто тут шутил, чуть меня не убил. И стоил мне фужер коньяка. Похоже, я теряю чувство юмора. Но, клянусь всевышним, юмор помогал мне не только жить, но и выжить. Всегда, когда я совершала очередную глупость… Ты меня обидел.
Даниэл. Обидел? Я?! Не смеши. И какое сегодня это имеет значение? Я чуть не оглох от аплодисментов. Одна тётенька от умиления рыдала, как белуга.
Лидия. Да, я заслужила. Но отдала бы всё на свете, чтобы иметь нормальную семью. Воскресные завтраки, празднование рождества, прогулки вдоль моря. Разговоры у камина. (Даниэл внезапно всхлипывает.) Извини, что лишила тебя всего этого. Такова цена успеха… А детям нужно всё это. Стабильная семейная жизнь, постоянное внимание. Видеть мать и отца, обоих, в любви. Иначе откуда им знать, какой должна быть жизнь?!
Даниэл. Я не нуждаюсь в этом. Сказать по правде, я даже люблю потрясения, скандалы. Одну неделю видеть тебя, другую — отца. Никогда не знать, где буду завтра. Разные города, постели… Это держит в тонусе. Позволяет не протухнуть от скуки.
Лидия. Ты нашёл кого-нибудь? Чтобы любить? По крайней мере — быть рядом…
Даниэл. Обо мне не беспокойся.
Лидия. Меня отныне не будет здесь. Кто за тобой присмотрит?
Даниэл. Мама у тебя никогда не было времени заботиться обо мне. Помнишь, я сломал руку? Где ты была? В отпуске. Когда я валялся в депрессии, отвергнутый моей первой любовью, что ты делала? Получала очередную награду — за леди Гамильтон.
Лидия. А когда у тебя случилась первая любовь?
Даниэл. Мне было одиннадцать. Её звали Дженифер. Гораздо старше чем я. Тринадцать… Я был совершенно потерян, не знал, что делать.
Лидия (проводя рукой по его волосам). Надо было просто помыть голову, смыть весь негатив и начать всё заново.
Даниэл. Учту на будущее. Мне кажется, она тоже стала актрисой.
Лидия. Правда? Скажи мне её имя, полное имя. Я её убью. Отвергнуть моего красавца.
Даниэл. Не надо таких страстей. Я уже давно забыл её.
Лидия. Точно? А может она ещё сидит где-то в глубинах души? И потому ты всё ещё один?
Даниэл. Я не один.
Лидия. В самом деле? У тебя есть подружка? Друзья?
Даниэл. Зачем тебе знать, мама?
Лидия на мгновение перестаёт ерошить его волосы, о чём-то задымывается.
Но через мгновение опять начинает их лохматить.
В гримёрку деликатно возвращается Катерина.
Катерина. Вам пора.
Лидия. Да, дорогая…
Катерина. Что, коньяк уже закончился?
Лидия. Роже постарался за меня. (глядя на бутылку.) А впрочем…
Катерина, взболтнув бутылку, выливает остатки коньяка в стакан Лидии.
Даниэл встаёт.
Катерина. Тебе налить, Даниэл? У нас есть ещё одна.
Даниэл. Спасибо, нет. Пойду выкурю сигаретку.
Лидия. Будь осторожен, следи, чтобы волосы не загорелись.
Лидия садится.
Даниэл. Ну хватит уже… Надоело. Увидимся после спектакля.
Даниэл выходит из комнаты, на ходу ощупывает голову, проверяя волосы на предмет жира. Катерина передаёт Лидии стакан.
Катерина. Он такой милый. Вы — счастливая мать.
Лидия. Сама удивляюсь, как мне удалось.
Катерина увеличивает свет до полного. Садится на диван позади Лидии.
Катерина. Посмотрите на меня секундочку.
Лидия поворачивается голову к Катерине, поправляет парик.
Гораздо лучше. Так вы готовы бросить зрителей к своим ногам? Последний раз?
Лидия. В самый последний.
Лидия выпивает коньяк и встаёт. Катерина подаёт и помогает Лидии надеть большое меховое манто. Надев пальто и поправив, Лидия легонько дотрагивается до щеки Катерины.
Катерина. Два глубоких вздоха, выдох. И не нервничаем… Осталось совсем немного.
Свет, освещающий грим уборную, приглушается до минимума.
Конец третьей сцены
Пространство сцены вновь полностью открывается, и мы видим ту её часть, где играется «Вишнёвый сад». На сей раз — заснеженный зимний сад с запорошенными деревьями и землёй. Россия зимой, но вполне может быть Швейцария.