— Лейка! — раздался ее страдальческий голос в ответ. — Как же я без тебя — то буду…
— Баб, я вернусь, — в голосе, правда, особой уверенности не прозвучало. — Или обязательно пришлю оттуда весточку, что со мной все в порядке. Не волнуйся. Я же буду не одна.
Уговаривать ее пришлось еще добрых пятнадцать минут, но такой уж был у бабули характер: пока не получала всей необходимой информации, не отступала. Я делала упор на то, что с детства была здравомыслящей, что меня обязательно поддержит Мария. Еще меня на месте встретит дед — а дед ведь у нас был целым главой медицинской касты! В общем, под напором железобетонных доказательств она наконец — то сдалась, так что разговор я заканчивала с более — менее легким сердцем. Наташка — то давно была посвящена в мои жизненные цели, так что с ней все должно было пройти гладко.
Подруга не подвела, только разговаривала хмурым голосом.
— Денис сказал, что теперь все будет хорошо. Ты обязательно вернешься.
— Это ему вечер с Преображенским такой вывод нашептал? — насмешливо спросила я, радуясь оттого, что в последние минуты перед дорогой могу поговорить с дорогим сердцу человеком.
Наташка фыркнула:
— Я не разбираюсь в механизме функционирования Динькиных мозгов. Мне гораздо больше нравится то, что получается на выходе. Но судя по тому, как он вел себя после встречи, тебе надо держаться нашего супер — секси инопланетянина.
— Ну вот, а я ему ночью прощальный секс устроила.
— У тебя поэтому такой уставший голос? — загоготала Наташка.
— Вообще не смешно. Робот роботом, а такое ощущение, что язвительности у Мая учился, — буркнула я.
— Ну, так может, очеловечивается потихоньку? — с надеждой в голосе предположила подруга.
— Не успеет, — отрезала я. — За ним невеста прилетела.
— А — а–а… — со знанием дела протянула Наташка. — Неужто и правда прощальный?
— Ну да, — подтвердила я. — Так что мы вроде как прекратили наши безобязательные отношения.
— Но ты все же держись к нему поближе, — не позволила себя одурачить Ната. — Ну, мало ли, Лей.
— Хорошо, — хмыкнула я. — Буду держаться поближе.
— И береги себя, робот мой любимый, — заботливо выдала она на прощание.
— Буду, — и я нажала кнопку отбоя.
— И кто у нас невеста? — голос Марии раздался на фоне легкого ветерка.
— Ты неслышно подбираешься, — вскользь заметила я, отмечая, что дверь на балкон мать закрыла, и Преображенскому, собирающему вещи в комнате, наша беседа слышна не будет.
— Некто Алина. Нордическая секси — блондинка с идеальной генетической совместимостью для Саша.
— М — м–м, — Мария наморщила лоб. — А! Что — то такое припоминаю. Вайсы тогда чуть ли не на головах плясали, что нашли для своей девочки генетический материал. До Эверсонов дошли, лишь бы исключить для Сашки другие возможные кандидатуры для воспроизведения потомства.
— Странно, что Преображенский предпочел сбежать, — удивилась я. — Лейнианцы ведь не противятся воле глав соответствующих каст. Да и вопрос рождения, насколько я понимаю, не последнюю роль для каждого играет.
Мария только загадочно улыбнулась:
— Не забивай голову всякими ненужностями. Это все мое дурное влияние, которому поддался Сашик. Поехали, нам пора выходить, до столицы путь неблизкий.
Я вяло кивнула и позволила увлечь себя с улицы. Преображенский как раз закончил все дела и подхватил сумки, предоставив мне исключительное право владения Вениным поводком. Собак все время путался под ногами и норовил лишить кадровика равновесия, но Саш держался стойко. Вскоре мы все оказались во внедорожнике.
Меня как пассажира с объемной живой поклажей определили на заднее сиденье. Веня, будто делал так всегда, пристроил морду на моих коленях и тут же мирно захрапел, стоило автомобилю тронуться с места. Справедливо решив, что ближайшие два часа имею полное право последовать его примеру, я откинулась на мягкий подголовник и тоже прикрыла глаза. Дорога прошла незаметно.
Меня разбудила Мария:
— Просыпайся, Лей, пора выходить.
Вместе с ее размеренным голосом благодаря открывающимся дверям в мысли ворвались звуки с улицы, а еще — радостный лай Вени, почувствовавшего свободу большую, чем мы с Преображенским позволяли ему в квартире. Собак всем своим видом начал демонстрировать нетерпение, преданно глядя мне в глаза, потом сместил внимание на Суперменовича, и ответная улыбка стала для животины руководством к действию. Кажется, даже еда, которую я малюте готовила, не смогла отвратить его от неминуемой любви к кадровику. Тяжело вздохнув, я смирилась с поражением и начала выбираться наружу. Из машины мы вышли одновременно с мамой и Сашем.