Кожу обдало его теплым дыханием, и я почувствовала град мурашек, прошедшихся по ней. Самым тяжелым оказалось заставить сказать самой себе, что утром, покинув общую настеленную в большой комнате кровать, мы навсегда рассекли наши жизненные дороги. Посмотреть на Саша так, чтобы не выдать истинных чувств, вышло намного легче.
— Постараюсь держать себя в руках.
И, кажется, я даже весело подмигнула ему. Наверное, встречай нас сразу здесь Алина, я бы раскисла. Но блондинку, похоже, приберегли на потом, когда Преображенский окажется уже на «Армаде». Чтобы наверняка не сбежал. Слово взял Панкратов:
— Государства Земли благодарят расу лейнианцев за поистине волшебные советы в области неразрешимых проблем человечества и надеются, что наши ответные меры придутся вам по душе.
Захотелось плюнуть за подобное лицемерие. Даже кулаки сжались, и я поняла, что еще немного — и перестану контролировать себя. В этот момент Преображенский взял меня за руку, а затем и вовсе притянул к себе. Похоже, шептаться со мной сегодня доставляло ему особенное удовольствие.
— Лей, аккуратнее. Глаза. Будь осторожна.
Я незаметно кивнула, предпочитая никак не выражать Панкратову радость оттого, что он оказался последним увиденным мной землянином. Вместо этого я запустила ладонь в жесткую шерсть Вени, послушно сидящего рядышком, и успокоилась, ощутив немедленный отклик доверчивого существа.
— Лейнианцы выражают вам искреннюю признательность за оказанное содействие и, в свою очередь, изъявляют желание и дальнейшего плодотворного сотрудничества.
— Давайте уже прекратим обмен любезностями и приступим к взлету, — не выдержала я обоюдных расшаркиваний. Артур ответил на предложение смешком, Преображенский еле заметно сжал мою талию, а мама посмотрела с уважением в глазах. И лишь один Диорн внешне оставался невозмутимым. Поразительная выдержка.
— Что ж, Лейквун права. Насколько мы можем судить, ее состояние ближе к человеческому, а люди имеют свойство волноваться перед серьезными испытаниями. Ей необходим отдых.
Я чудом сдержала начавший подступать к щекам румянец. Знали бы они, почему я так неожиданно устала. И Преображенский, как назло, начал незаметно для всех поглаживать мою поясницу, словно слова «прощальный секс» для него не имели абсолютно никакого значения. Я бросила в его сторону недовольный взгляд, получая в ответ невиннейшую из улыбок.
— Да, конечно, — понятливо ответил Панкратов. — Лейквун, желаем вам приятного и во всех отношениях полезного путешествия.
Я только холодно посмотрела на него, не произнеся ни слова до того момента, пока он не покинул приемную площадку.
— До «Армады» мы долетим за час с небольшим, — без предисловий обратился ко мне Диорн, стоило генералу убраться восвояси. — Можете пока занять отведенные для вас каюты. Скоро начнется путешествие.
Переход сквозь помещение, утопающее в свете, на этот раз прошел привычно. По иронии судьбы, определили меня в ту же каюту, что и в первый раз, так что фраза «Муни, границы контактных поверхностей» и ее последствия только у Веника вызвали чувство нездорового интереса. Собак принялся носиться взад и вперед и пытаться засунуть свой розовый язык во все черные пролеты, до которых мог дотянуться в прыжке.
— Нет, несносное животное! — погрозила я ему пальцем, совершенно не радуясь перспективе дотрагиваться до покрытой слюной стены. — Сиди рядом с кроватью и жди, пока я обустроюсь.
«Щеночек» весьма скептически посмотрел на меня, всем своим видом выражая сомнения в адекватности xозяйки. Еще бы, какая, к бабушке, крoвaть в абсoлютнo пуcтoм помещении? Но я, не скрывaя торжества, подошла к уже знакомому большому прямоугольнику и легко нажала на него. Потрясенное выражение на морде Вени стало настоящим бальзамом на душу. Кажется, после этого он точно зауважал меня.
Потом я разрешила ему пристроиться рядом со мной на койке. Покрытие из ликвидсейфа было тщательно обнюхано на предмет губительного влияния и внесено в разряд безопасных. После того, как собак затих, я обратилась к борткомпьютеру:
— Муни, ты еще помнишь меня?
— Безусловно, Лейквун. Вы носитель огромного количества ведущих генов.
— Ведущие гены — значит, наследие глав каст?
— Совершенно верно. Напоминаю, что сохранились все настройки, установленные Александром Преображенским в ваше прошлое пребывание: комната не прослушивается и открывается только по вашему требованию.
— То есть я могу просто попросить тебя разблокировать ее, не слезая с кровати?
— Безусловно.
— Муни, ты самый лучший в мире борткомпьютер!