Управленцы, к коим себя причислял и Преображенский, занимались более глобальными задачами. Они отслеживали эмоциональный климат планеты и выявляли места наиболее психологически слабых жителей общества. Объяснения кадровика, надо сказать, натолкнули меня на мысль о трудолюбивых муравьях родом откуда — нибудь с Японии. Но даже у тех случались периоды срыва, во время которых необходимо было заползти в комнату с фотографией начальника и хорошенько ее отдубасить. Подобным снятием напряжения и занимались управленцы.
— Лей, умерь свои пошлые ассоциации, — строго посмотрел на меня Преображенский, стоило мне включить фантазию в положение «максимум». — Мы управленцы, а не специалисты эскорт — услуг.
Я позволила себе еще немного похохмить на эту тему, прекрасно осознавая, что Преображенский заведется до такого состояния, когда захочет отомстить. Дело было в том, что эта часть меня особенно привлекала. Просто месть в исполнении Саша обычно заканчивалась где — нибудь в районе спальни и продолжалась до самого корабельного утра. В такие моменты, засыпая у него на груди, я любила ловить себя на мысли, что спать вместе — это очень полезное для организма и приятное для нервов занятие. Были эти мысли, правда, с легким привкусом горечи, поскольку наши посиделки с Преображенским не могли быть не замечены теми самыми членами экипажа, от которых меня так усердно уводили. И пусть на «Армаде» Майдиорн уже номинально не был представителем семьи Эверсон, я не обольщалась: у меня оставалось не так много времени, чтобы насладиться обществом Саша.
С Алиной у меня, кстати, состоялся не самый приятный разговор на тему наблюдения за землянами. Отнекиваться она не стала, но и брошенное нейтральное «не вмешивайтесь в то, с чем не сможете в одиночку бороться» окончательно убедило в непробиваемости боевой блондинки. Почему боевой — как оказалось, она обладала, помимо кроткого вида, вполне пробивным характером, так что сопротивляемость Саша ее наездам меня откровенно поражала. Я как — то спросила его, в чем секрет, поскольку его семья даже близко не лежала к Эверсонам, и не получила внятного ответа.
— Просто я хочу быть с тобой, — пожав плечами, ответил Саш. Я склонила голову в знак непонимания, но больше к этой теме не возвращалась. Все же слова Преображенского посеяли в моей душе зерна надеды, что у нас все…еще может быть. Пусть она и была донельзя наивной, но сейчас я хотя бы могла отдавать себе отчет в том, что смогу с этим справиться.
Собираясь к Сашу, я услышала негромкий стук в дверь. Бонни отозвалась моментально:
— Майдиорн Ардрейн с визитом к вам.
Я проглотила подступивший к горлу комок. Что ему было нужно от меня? И к Сашке я уже опаздываю…не запереться и не сделать вид, что «ежик ушел гулять». Выдохнув и собравшись с духом, я велела Бонни открыть дверь.
Он ступил ко мне в каюту не так уверенно, как это обычно делал Диорн. Было в движениях цельного пришельца что — то мягкое, плавное, что — то от Мая. Осмотревшись и найдя взглядом Веника, Майдиорн кивнул ему так, словно собака могла ответить, а затем сосредоточил внимание на мне и без предисловий сказал:
— Мне нужно проверить.
Не подозревая, что собирается делать Ардрейн, я только подняла брови, призывая продолжать, а в следующее мгновение оказалась прижатой к стене каюты, смутно осознавая, что дверь наружу Бонни так и не задраила. Наклонившись, бывший сосед оказался на одном уровне с моим лицом и с минуту задумчиво рассматривал меня. Честное слово, я себя как на приеме у рентгенолога почувствовала. Нет, в том, что никакого влечения он по отношению ко мне не испытает, я была уверена на все сто. Для этого он слишком часто общался с матерью, не дающей спуска ни на мгновение, и я, украдкой издали наблюдая за их совершенно непонятными для простого обывателя научными диалогами, могла с уверенностью судить о том, как со стороны Майдиорна понемногу зарождается привязанность. Не знаю, испытывала ли мама что — нибудь подобное, но была уверена, что вместе Май и Диорн своего не упустят. Потому — то и расслабилась, когда в глазах пришельца застыл понятный вопрос.
— Быстрее. Я опаздываю.
И все бы было ничего, только вот я услышала удаляющиеся шаги, которые поначалу направлялись явно к моей каюте. Когда Майдиорн интерес удовлетворил, я на прощание помахала ему ручкой:
— Не забудь попросить Бонни закрыть дверь!
Я шла по направлению к Преображенскому. На пути находилась та самая каюта, в которой мне стало плохо. В которой я видела Оленьку на одном из мониторов… Черт дернул меня заглянуть внутрь!