Филип Осмент
Прощание
Leaving by Philip Osment 2002
Перевод с английского Павла Шишина
ПЭДДИ
УНА, его жена
ШОН, их старший сын
НОЭЛЬ, их младший сын
ДЕДРЕ, девушка Шона
Округ Монахан, наши дни
Часть первая
ПЭДДИ. Да, он рос славным мальчишкой. Оба они росли славными мальчишками. Ноэль, правда, был посмышлёней. Очень смышлёный, в школе всегда успевал. Ещё он был очень впечатлительный.
Уна не скрывает раздражения.
ПЭДДИ. Что?
УНА. Что?
ПЭДДИ. Я только хотел сказать, что Ноэль всегда всё принимал близко к сердцу, даже когда был маленьким. Помнишь, я рассказывал им про Деда Мороза? Однажды вечером они укладывались спать — им тогда было лет девять-десять — и Ноэль шепнул мне, чтобы я сказал Шону, что Дед Мороз в самом деле настоящий, что он приходит через дымоход и приносит подарки.
УНА. Думаешь, это кому-то из них интересно?
ПЭДДИ. Я же только к примеру, какими они были. Близилось Рождество — разве мог я сказать, что Деда Мороза нет, и испортить парнишке праздник? Разумеется, я сказал, что он настоящий. И тогда Ноэль закричал Шону: «Видишь? Я же тебе говорил!» Шон посмотрел таким взглядом, как будто знал, что я их обманываю. Помнишь, Уна?
Она кивает, смиряясь с его намерением рассказывать дальше.
ПЭДДИ. Шон был всего лишь на год и три месяца старше Ноэля, но уже с раннего детства они сильно отличались друг от друга. В общем, после Рождества он опять стал спрашивать. Незадолго до дня рождения. Ноэль родился в Новый год.
УНА. Ты уже рассказывал.
ПЭДДИ. Вот почему мы назвали его Ноэль — по-французски это значит «Рождество». В общем, он никак не мог успокоиться и снова и снова спрашивал меня: «Он ведь настоящий, правда, папа?» И я подумал, будет лучше рассказать ему, что Дед Мороз бывает только в сказках и что на самом деле это мы с Уной каждый год крадёмся посреди ночи и прячем у них под подушкой подарки. Как же он убивался! Глазки переполнились слезами, он говорил, что верил мне, верил, что я говорил ему правду, и что теперь он никогда больше не будет мне верить. Ему, наверное, было ужасно обидно, что Шон опять оказался прав. А всё из- за этого клуба в школе, куда принимали только тех, кто верил в Деда Мороза. Я и сам чуть не разрыдался.
Уна снова не может скрыть раздражения.
ПЭДДИ. Уна вечно твердила, что я его балую. Она думает, это из-за меня он такой. Что, нет?
Уна не отвечает.
ПЭДДИ. Она считает, я во всём ему потакал.
УНА. Он увидел, что ты расстроился, и сыграл на этом.
ПЭДДИ. Она думает, я должен был просто выложить ему всё как есть и не расстраиваться. Он бы тоже тогда не расстроился.
Уна ничего не отвечает.
ПЭДДИ. Вот такой он, Ноэль. Шон был совсем на него не похож. Всё ему нипочём. В облаках не витал. Учился тоже кое-как.
УНА. Аттестат он получил.
ПЭДДИ. Еле-еле. Школу он ненавидел. Ох, и натерпелись мы с ним, когда он остался на второй год! Ну и, конечно, оба парня оказались в одном классе — никому бы и в голову не пришло оставить Ноэля на второй год. Ни тому ни другому было не в радость. Нет, учиться — это не для Шона. Да и не всем же быть гениями.
УНА. У него много спортивных наград.
ПЭДДИ. Ах, да! Спорт он обожал. Каждую неделю пропадал на стадионе, а потом где-нибудь с приятелями допоздна. Бог знает чем он там занимался.
УНА. Ничем он не занимался.
ПЭДДИ. Опять же к девушкам всегда был неравнодушен. Разбил пару сердец в своё время. Вот ещё одно их отличие. Ноэль не очень-то ладил с другими парнями. Ему больше нравилось с девушками. Со многими он дружил, но ни за одной из них не ухаживал — если понимаете, о чём я.
Уна едва сдерживает негодование.
ПЭДДИ. Уна всегда говорила, что он ещё не готов ухаживать, но это не значит, что он не интересуется девушками. Говорила?
УНА. Кому какой от этого прок?
ПЭДДИ. Я только хочу, чтобы люди узнали, какими разными были наши сыновья. Шон с детства рос компанейским парнем, а вот Ноэль… Когда он поступил в университет и уехал в Дублин, я не раз думал, каково ему там придётся.
УНА. В конце концов он бы стал на ноги. Надо было просто дать ему время.
ПЭДДИ. Да, время. Как раз его-то нам всем и не хватило.