Анна вовсе не была слепой по-настоящему. Но не была и просто тихой и потерянной девушкой. Все воспитанницы знали про нее две вещи: что она умалишенная, и что иногда через нее говорит Большая Верад.
- Готово, - объявила Ирина, как только возникшая картинка (символ Гаскарского исследовательского центра и приветственный текст) устроила ее. - До начала сеанса минута... десять секунд.
- Садись, девочка, - кивнула Алисе мисс Грант. Мэй обняла ее за плечо, как будто защищая непонятно от чего.
- Это Большая Верад? - тихонько спросила Алиса у воспитательницы, кивнув в сторону Слепой.
- Да. Ее присутствие необходимо.
При этих словах Анна повернулась и отсутствующим взглядом посмотрела на Алису. Ее блеклые серые глаза потемнели.
Ну все, подумала Алиса. Ее прошиб холодок. Если на встречу пришла Отшельница, обычно спящая в глубине своих пещер, под горной грядой Тиролли, дело действительно серьезное.
Большая Верад родилась на далекой планете Таглиан, покрытой болотами, и прилетела на Авалон лет десять назад. Причин ее прилета не знает никто: она просто прилетела и поселилась здесь, в пещерах. Верад не человек, а огромная шестиногая ящерица, двенадцати метров длинной.
Многие обитатели планеты Таглиан обладают зачатками телепатии и других чудесных для людей свойств - но Большая Верад слывет одной из самых сильных провидиц известной части Галактики. Со всех концов Содружества к ней дважды в год прилетают паломники. Пророчица практически не покидает своих пещер, принимая паломников прямо там - и являлась одной из главных Авалонских достопримечательностей.
Самостоятельно прийти на совет к директору приюта она, конечно, не могла - входная дверь была для нее слишком мала, как и остальные помещения приюта, кроме разве что бассейна и спортзала. Но в экстренных случаях Большая Верад могла вселиться в сознание любого человека и на время стать им - слышать его ушами, видеть его глазами, говорить с помощью его рта.
Немало раз на памяти Алисы, Верад вселялась в ту или иную воспитательницу и проводила девочкам урок по природоведению или нестандартным дисциплинам вроде «основы телепатии». Чаще всего она путешествовала по поверхности в теле Слепой Анны. Умалишенная по сути не жила, а практически всегда спала на ходу, не чувствовала и не помнила визитов Большой Верад. Поэтому Кларисса и Грани не были против.
- Нам нужен ее совет, сама понимаешь, - сказала Мэй. - Тем более... тут вскрылось еще одно обстоятельство.
Какое именно, Алиса так и не успела спросить. Заставка на экране сменилась большущим бородатым мужчиной лет пятидесяти.
- Ага, - сказал он басом, - вроде работает.
- Профессор Тамник, приветствуем вас. Мое имя Летиция Грант, я директор Авалонского приюта для девочек имени Святых Терезы и Дианы.
- Приятно познакомиться, - кивнул бородатый. Он выглядел очень деловито и жизнерадостно, Алиса разом почувствовала себя лучше. - Зовите меня просто Джордж. Кто здесь доктор Кларисса?
- Я. Вы получили все материалы?
- Да, все уже просмотрел. Крайне интересный случай! Скажите, где сейчас девочка?
Алиса открыла рот, но вовремя спохватилась и посмотрела на директрису. Та кивнула.
- Я здесь, - ответила она, поднимая руку.
- Ага, - профессор внимательно ее оглядел. - Ну и как вы себя чувствуете?
К Алисе едва ли не в первый раз в жизни обратились на «Вы».
- Нормально, - ответила она, не зная, что еще добавить.
- Вот данные последнего сканирования, - сказала Кларисса, показывая распечатку с какой-то цветной диаграммой. - Как видите, ничего, в сущности, не изменилось...
- Джордж, что вы можете сказать обо всем этом? - спросила мисс Грант, не желая терять времени (межзвездные передачи стоили весьма недешево). - Мы не понимаем, что произошло, но должны узнать, грозит ли нашей воспитаннице какая-либо опасность.
- Да, - кивнул профессор. - Но мне нужны сами образцы клеток, а не их сканы. По сканам можно кое-что сказать, но по ним не провести анализов, вы же понимаете... Для начала, скажите мне, как жемчужница.
- Она отчасти отошла, но и сейчас еще не в норме, - ответила Мэй, вставая и подкатывая к середине комнаты передвижной столик. Круглый аквариум посреди столика слегка сиял и едва заметно переливался всеми цветами радуги - там, в голубоватом растворе, плавала самая большая из известных человечеству жемчужниц. Но выглядела она слабой и увядшей - совсем не такой величественной и великолепной, как в небе. Алисе стало ужасно горько от этого.
- Я боюсь, полностью восстановиться она уже никогда не сможет, - продолжала Мэй. - Возможно, пребывание без влаги... эээ... необратимо ослабило ее.