– Но они ведь не проститутки? – спросила Мирослава.
– Нет, конечно! – удивился Митяев. – С чего вы взяли?
Мирослава пожала плечами.
– Нормальные девчонки, просто любят повеселиться.
– Ну, что ж, настало время нам с вами расстаться, – сказала Мирослава.
Благодарить за помощь Митяева она не стала, только обернулась на пороге и сказала:
– Только не вздумайте забыть то, что я вам сказала.
– Не забуду, не беспокойтесь, – отмахнулся он, – мне лишние неприятности не нужны.
Мать Митяева точно тень появилась невесть откуда, едва Мирослава вышла из гостиной.
– Я провожу вас, – тихо сказала она. И уже у самой двери, когда Мирослава взялась за ручку, прошептала: – Вы не сердитесь на Филю, он не злой, только избалованный очень. – И, не удержавшись, всхлипнула.
Мирославе хотелось сказать, что по ее Филе каторга плачет, но удержалась и сказала просто:
– До свиданья.
Домой Волгина вернулась после обеда. Солнце стояло в зените, на небе не было ни одной тучки, цветы на клумбах дышали зноем и ожидали вечернего полива.
Вечером Морис и Мирослава поехали в ночной клуб, завсегдатаями которого были Шиловский и его дружки. Несмотря на то что за вечер их компания могла сменить несколько клубов, надолго они зависали именно в этом. И именно из него в тот вечер уехал Константин Шиловский в свой последний путь.
В клубе было довольно сумрачно, пятна света бродили по залу, выхватывая на миг чью-то фигуру или лицо. Громко играла музыка, пахло едой, напитками, потом, парфюмерией и еще какими-то ароматизаторами.
Люди не только сидели за столиками, но и ходили по залу, прыгали на танцполе или топтались в обнимку, впрочем, обнимающиеся парочки можно было заметить повсюду.
– Ну и бордель, – тихо процедил Морис сквозь зубы.
– Дорогой, ты ничего не понимаешь в колбасных обрезках, – усмехнулась Мирослава.
– В смысле? – опешил Миндаугас.
– Это заведение, к твоему сведению, считается элитным клубом, – ответила ему Мирослава.
– А… – протянул он насмешливо. – И что мы тут будем делать?
– Потолкаемся, понаблюдаем за публикой, поговорим с барменом, официантом и со швейцаром на входе.
– Как вы думаете, дружки Шиловского сегодня здесь?
– Да кто ж их знает, – пожала плечами Мирослава, – в этом разноцветном сумраке нелегко разглядеть знакомые лица.
Они выбрали столик за колонной и заказали еду и напитки. Из всего принесенного Мирославе понравился только салат из крабов. Остальное она сочла гадостью и не стала есть. Морис лениво жевал кружочки ананаса. Пить он ничего не стал, так как был за рулем. А Мирослава не пила из солидарности.
Через полчаса они вышли на танцпол и пробыли там некоторое время, дергаясь под непонятную абсурдную музыку. Найти в зале Сапрыкина, Сизикова или Митяева Мирославе не удалось. Впрочем, она и не очень старалась. Подойдя к барной стойке, она развернула удостоверение.
– У нас нарушений нет, – сразу занервничал бармен.
– Я и не говорю, что они есть, – отозвалась Мирослава.
– Тогда в чем дело?
– Вы, наверное, слышали о гибели Константина Шиловского?
– Кто же об этом не слышал. Но при чем здесь наш клуб?
– Скорее всего, ни при чем, – успокоила его Мирослава. – Просто меня интересует, не заметили ли вы, с кем именно в тот вечер Шиловский покинул ваше заведение?
– Не заметил. Честное слово, не заметил! – Бармен сложил руки на груди. – Посудите сами, кручусь тут весь вечер как белка в колесе.
– Сочувствую.
Он посмотрел ей в лицо, но не заметил и тени иронии.
– Может, Владик заметил, – проговорил он устало.
– Владик это кто?
– Официант. Сейчас я его позову.
Сначала бармен помахал несколько раз рукой, потом проговорил сокрушенно:
– Не слышит, тут такой гвалт. Айн момент! – Он достал сотовый и быстро набрал номер. – Влад! Подойди на минутку к барной стойке. – И, уже обращаясь к детективам: – Сейчас подойдет.
И правда, официант довольно скоро выплыл из перемежающихся цветовых пятен.
– Сань, ты чего? – обратился он к бармену.
– Тут вот люди хотят с тобой поговорить.
Официант был совсем молодым, довольно щуплым парнем.
«И как он справляется с такой нагрузкой?» – подумала Мирослава, а вслух спросила:
– Вы знали Константина Шиловского?
– Знал, – со вздохом ответил он.
– Вы не помните девушек, с которыми он в тот вечер проводил время?
– Вы имеете в виду Римму, Катю и Тамару?
– Нет, тех, с кем он познакомился в тот вечер здесь.
Парень задумчиво почесал подбородок: