Без всякого промедления победители тут же направили своих коней на Аскалон, но укрепления города были слишком неприступны для конных хорезмийцев. Ограничились тем, что при помощи подошедшего египетского флота взяли город в осаду. Следом была Яффа, которую также не удалось взять штурмом, но по иной причине. От неминуемой гибели пилигримов спасла лишь размолвка, произошедшая между Айюбидом и его союзниками. Хорезмийцы надеялись, что после победы султан поселит их на богатых египетских землях, но тот недвусмысленно указал им рукой на Сирию и даже поставил по периметру свои отряды, дабы не допустить проникновения союзников на другие территории. В ответ хорезмийцы повернули назад, разорили Палестину до самой Акры, а потом присоединились к египтянам, осаждавшим Дамаск. Впоследствии они стали жертвами кратковременных договоров между Айюбом и анНасиром и почти полностью погибли в одном из сражений, где их вчерашние враги неожиданно стали союзниками. Но в итоге Дамаск вновь отошел к султану Египта, а анНасир получил в утешение Баальбек[201].
В данный момент еще раз возникла возможность использовать авторитет Гогенштауфена. Когда тамплиеры и госпитальеры предложили сарацинам выкуп за своих пленных братьев, султан ответил, что удовлетворит их просьбу исключительно в случае ходатайства Фридриха II. Более того, он даже обещал бесплатно вернуть несчастных их собратьям, если Гогенштауфен обратится к нему с соответствующим письмом. Недовольная таким оборотом событий, Римская курия попыталась навязать мусульманину свои услуги. Но когда папа Иннокентий IV обратился с предложением мира к султану, тот вежливо ответил, что одобряет стремления понтифика, однако согласно договору 1229 г. может заключать соглашения с христианами лишь при посредничестве императора Фридриха II.
Разумеется, такой ответ вызвал взрыв негодования у Римского епископа и новую волну ненависти к Гогенштауфену, который становился камнем преткновения во всех делах папы. Ситуацию усугубил отказ Фридриха II отправить продовольствие и войска в Сирию под тем предлогом, что, по словам императора, помощь Святой земле стала для папства лишь удобным аргументом, дабы вымогать из христиан деньги, которыми оно кичилось и жирело, утруждая себя лишь лицемерными проповедями об освобождении Иерусалима[202].
Как уже говорилось ранее, в том же 1244 г. Гогенштауфен сосватал за овдовевшего св. Иоанна III свою побочную дочь юную Анну Гогенштауфен и активно поддерживал зятя, отступившись от Латинской империи в тот самый момент, когда помощь ей была крайне необходима. Своим союзом с Никейским императором Гогенштауфен не оставлял «Новой Франции» в Константинополе никаких шансов. Справедливо отмечают, что к моменту его смерти, наступившей в 1250 г., участь Латинской империи уже была предрешена[203].
На Лионском соборе 1245 г. Германский король был отлучен (в четвертый раз!) от Римской церкви и попутно лишен своего престола. Опасаясь, что германские епископы не поддержат инициативу Римской курии, папа Иннокентий IV написал, что избрал соборную форму для придания акту отлучения атмосферы торжественности. Но и это нововведение было принято далеко не всеми – ведь отлучали от Церкви и признавали дезавуированной коронацию не «рядового» короля или кандидата в императоры, а действующего императора[204].
Например, Генрих IV, вечный враг папы Григория Гильдебранда, не являлся на момент унижения в Каноссе императором, а лишь собирался им стать. И вот теперь понтифик решился на небывалый поступок. Впрочем, Фридриху II вменили в вину многое: нерадение о делах веры, нечестивый союз с мусульманами и «греческими раскольниками» (откровенный намек на императора св. Иоанна III Ватаца), личное аморальное поведение, несоблюдение клятв и обещаний. Ввиду необычности предмета обсуждения, вплоть до последнего заседания Собора, которое состоялось 17 июля 1245 г., многие его участники надеялись на мирный исход, чего, впрочем, не произошло[205].
Фридрих II ничуть не смутился этим и написал св. Иоанну III Ватацу: «Так называемый папа за наши отношения и любовь к ним, христианнейшим и самым благочестивым образом расположенным к Христовой вере, возбудил против нас свой необузданный язык, называя благочестивейших греков, от которых христианская вера распространилась до крайних пределов Вселенной, нечестивейшими и православных еретиками».
201
Рансимен Стивен. Королевство Акры и поздние Крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле. С. 218, 219.
204
Воскобойников О.С. Душа мира. Наука, искусство и политика при дворе Фридриха II. С. 87.
205
Воскобойников О. О чем молчит булла 1245 года? Философские основания низложения Фридриха II// «Власть и образ. Очерки потестарной имагологии»/ под ред. М.А. Бойцова и Ф.Б. Успенского. СПб., 2010. С. 276.