Боровой
Эта власть породила новый феномен. Феномен виртуальности. Виртуальной свободы средств массовой информации, виртуальных выборов, видимости выборов, виртуальной демократии, виртуальной приобщенности к мировым ценностям, виртуальной Конституции.
Новодворская
Ты хочешь спросить, что же настоящее в этом мире, да?
Боровой
Я просто знаю, что это не настоящее.
Новодворская
Ты хочешь спросить, что настоящее?
Боровой
Я знаю, что настоящее. Ты — настоящая. Очень мало чего настоящего осталось.
Это все декорация, потемкинская деревня. Потемкинская деревня свободного средства массовой информации (которому немного платят и разрешают жить), в которой достаточно демонстрировать существование. Да, Новодворская. Но не Немцов (слишком серьезно). Не Боровой.
Новодворская
Да Немцов с «Эха» не вылезает. Он все-таки такую страсть, как я, не скажет…
А тебе не кажется, что эта власть заразила почти всех? Даже записных демократов, статусных оппозиционеров. (Не потому, что Кремль дал статус, а потому, что слишком давно они состоят в оппозиции, чтобы их можно было употребить хоть для чего-нибудь другого.) Власть заразила их всех одной из разновидностей своей проказы — этатизмом, государственничеством. Возьми того же Борю Немцова — он смелый, он отважный, он неподкупный и вообще он порядочный человек, он никогда не пойдет на сделку с совестью. Но когда мы с тобой ехали мимо американского посольства с американским флагом, высовывающимся из одного окна, и английским флагом, высовывающимся из другого, Боря занимался совсем другими вещами.
Боровой
Не так. Американский флаг и натовский — из другого окна. Мимо американского посольства. И британский и натовский — мимо британского посольства.
Новодворская
Когда мы все это делали, Боря Немцов собирал у себя в Нижегородской губернии подписи против бомбежек Белграда. И повез их в Брюссель, предъявить натовцам. И, слава Богу, у него этот фургон угнали. Какой-то благодетель угнал у него этот фургон. А потом, когда началась война с Грузией, первое побуждение у правозащитников было обвинить Саакашвили. Зачем он все это устроил? Первое слово было: чума на оба ваших дома. Якобы Путин и Саакашвили — совершенно одинаковые, хотя это полный абсурд и вранье. И Борис Немцов, который потом подпишет заявление правозащитников, сказал или написал, что вот, плохо, что Россия не заботилась о своем военном бюджете, об обороне, а теперь ей и воевать-то с Грузией нечем. (Хорошо, что нечем — это уже моя добавка.) Первое побуждение — это имперское побуждение. И это ведь украинцы придумали, что с русским демократом можно говорить долго, много, хорошо, можно даже выпить с ним горилку, бутылку-другую. И придешь к полному согласию. Но как только зайдет речь об имперских ценностях, ты поймешь, что перед тобой не демократ. Кому жалко Крым, тот, безусловно, не демократ. Я уж не говорю про тех, кому жалко Советский Союз. Грузия это все очень ясно выявила, просто подчеркнула.
Седьмой подвиг лернейской гидры
Новодворская
Но сначала был Беслан. Седьмой подвиг Лернейской гидры. И там-то все было настолько очевидно, что они даже журналистов туда не пустили, потому что уже знали, что они не будут спасать детей. Ане Политковской что-то в чай подсыпали, Бабицкому 10 суток дали. Это было доказательство, что там совершится что-то нехорошее. И что это нехорошее будут делать не террористы. Потому что для того, чтобы оберечь террористов, никто не стал бы журналистов устранять. Значит, они заботились о том, чтобы был информационный мешок. И все остальное доказательно даже без выкладок Савельева: как стреляли танки, какие разрушения бывают от фугасов. Совершенно очевидно, что они не хотели спасения детей и больше всего боялись, что их спасет Масхадов. А Масхадов ведь соглашался без всяких гарантий туда явиться. Он оттуда бы живым не ушел, но он хотел остановить преступление. Он понимал, что за это будут отвечать чеченцы, и знал, как они будут выглядеть после Беслана. Но «Матери Беслана» не проглотили смерть своих детей. Вот российские матери — те проглотили, после «Норд-Оста» такие организации созданы не были. А в Беслане все-таки не проглотили. И они до сих пор пытаются как-то засудить Путина и тех, кто стрелял по школе, хотя это полная безнадега. Ты помнишь, чем кончился Беслан в Москве? Мне показалась, что очень многие люди в этот день на Красной площади сложили на брусчатку свое доброе имя. Был же огромный ритуальный митинг якобы против терроризма. Боровой. Я был в Италии.