- Какая выгода в этом тебе? – ледяной великан прищурился. Локи же при этих словах больше не скрывал хищную злую усмешку, уверенный в том, что Лафей попался в его ловушку. – Почему ты предаешь брата вместо того, чтобы поддержать и разделить его триумф?
- Думаешь, Всеотец одобрит подобное безрассудство? Думаешь, царю нужна война? Или она нужна Асгарду? Тор помешался на своей силе, и это погубит не только Йотунхейм. Я хочу предотвратить глупость, которую собирается совершить мой брат. К тому же, - трикстер враз убрал с лица все эмоции, - когда Всеотец пробудится – он будет зол на Тора. Он лишит трона безумца, едва не развязавшего войну. А значит, царем стану я, его младший наследник.
Локи замолчал, выжидая и прямо взирая на повелителя Йотунхейма. Зеленые глаза испытующе смотрели в алые.
- Ты получишь Ларец и вернешь могущество, некогда отнятое Одином. Асгард вновь вынужден будет с тобой считаться. Я избавляюсь от старшего брата и получу трон. Глупость Тора выгодна нам обоим, - проговорил трикстер. – Все, что тебе сейчас нужно сделать, немедленно нанести визит в Асгард и забрать то, что принадлежит тебе по праву. Решайся, повелитель Йотунхейма, Лафей.
Спрашивать Хеймдалла о Локи было бесполезно, да и опасно. Тор осознавал, что младший царевич не стал бы использовать при перемещении Радужный Мост. Лишние вопросы могли привлечь внимание Стража, тем самым навредить запутавшемуся и впавшему в отчаяние трикстеру. Громовержец представить себе не мог, что способен выкинуть младший в таком состоянии, но, зная характер Локи, думал лишь о том, что для начала неплохо было бы просто его найти и не позволить себя угробить.
Уговорить Стража пропустить его в Йотунхейм оказалось несложно. Впрочем, как и когда-то в прошлом, хотя видимой причины навестить край ледяных великанов в этот раз у Тора не было. Однако, Хеймдалл, напомнив про теплую одежду, просто сделал то, о чем просил его старший принц, и спустя несколько мгновений Тор, ежась от холода, стоял у замка Лафея, повелителя ледяных великанов. Он сразу же понял, что в очередной раз опоздал. Перед огромной каменной цитаделью собирались йотуны. Вспышка портала ожидаемо привлекла внимание – Тора заметили. Десятки пар алых глаз устремились на старшего царевича Асгарда. Одинсон понимал, стоит ему сделать одно неверное движение, они атакуют. Громовержец не боялся ледяных великанов, однако, в отличие от себя прошлого, осознавал последствия своих действий. Вместо того, чтобы, азартно размахивая молотом, броситься расшвыривать йотунов, Тор опустил оружие и выжидал.
- Еще один асгардец, - проговорил приблизившийся к Тору ледяной великан. – Слишком часто появляетесь в наших землях.
Еще один. Значит, Локи уже здесь. В качестве кого?
Тор едва заметно кивнул.
- Я Тор, сын Одина, царя Асгарда, пришел за своим братом.
Он знал, пока не дает йотунам повод, те не станут нападать. Не имели права, ведь перед ними сын самого повелителя девяти миров. Поэтому Тор просто изложил причину своего появления и ждал ответа. Ледяные великаны переглянулись. Один из них хмуро посмотрел на Громовержца и кивнул:
- Следуй за мной, асгардец.
Однако, идти куда бы то ни было, не потребовалось. Облаченный в тускло мерцающую броню, в сопровождении трех воинов по лестнице замка спускался повелитель Йотунхейма Лафей. Тор непроизвольно стиснул рукоять молота. Он заметил позади могучей фигуры воина, сопровождающего повелителя йотунов, кутающегося в меховую накидку Локи. От того, с каким мстительно-довольным выражением лица тот смотрел на отряд йотунов, Одинсона, несмотря на холод ледяного мира, бросило в жар. Локи не видел Тора, он смотрел то на собирающихся йотунов, то на Лафея, тонкая злая улыбка змеилась на его губах. Младший царевич определенно успел что-то устроить, и был очень доволен собой. Сглотнув мерзкий ком в горле и постаравшись отбросить пугающие мысли о том, что он окончательно все испортил, Тор выступил вперед, открыто представ перед Лафеем.
- Я, Тор, сын Одина, приветствую повелителя Йотунхейма. – И слегка поклонился в знак почтения.
Локи застыл на лестнице, заметно побледнел, выражение лица его из мстительного стало удивленным, даже испуганным. Лафей же смерил Тора ничего не выражающим взглядом.
- Что тебе здесь нужно, сын Одина?
- Я пришел за своим братом, - ответил Тор. Бросив быстрый взгляд на Локи, он отметил, что трикстер справился с эмоциями, и, по всей видимости, пытался продумать свои дальнейшие действия. Одинсон толком не понимал, в качестве кого здесь находился его младший брат, однако, отсутствие при нем конвоиров наводило на мысль, что Локи не пленник.
- Твой младший брат, - проговорил Лафей, глядя на Тора сверху вниз. – Ну что ж, он здесь.
Йотун обернулся к Локи, давая понять, что ему следует обозначить свое присутствие. Бог Обмана сжал челюсти, медленно, шаг за шагом, спустился, оставшись, впрочем, чуть позади повелителя йотунов. На Тора он смотрел так, словно того не было.
- Твой брат пришел ко мне сам, - тем временем поведал Тору Лафей. – Он рассказал, что ты, сын Одина, собираешься нарушить перемирие, заключенное между Йотунхеймом и Асгардом, напасть на нас. Мы вынуждены готовиться к вторжению.
«Мелкий идиот. Да и я не лучше», скорее с тоской, чем со злостью подумал Тор. Громовержец не совсем понимал, в чем был смысл обмана Локи, но то, что это было сделано с целью навредить Асгарду, сомнений не вызывало. Возможно, трикстер хотел спровоцировать йотунов напасть на дворец немедленно, тогда понятно, почему перед замком замер в ожидании приказа отряд йотунов-воинов. Их явно было слишком мало для того, чтобы защитить цитадель, однако достаточно для внезапной атаки. Все это было очень плохо. Тор бросил быстрый взгляд на застывшего каменным изваянием младшего царевича, упорно избегавшего смотреть на Громовержца, на ходу подбирая слова и от души надеясь не запутаться в собственном неумелом вранье, заговорил:
- Это ошибка. Асгард никогда не нападет ни на один из миров без причины. Локи – мой младший брат, он далек от военных вопросов и не имеет права высказываться за кого бы то ни было из царской семьи. Лафей, ты мудрый правитель, и понимаешь, что не можешь судить о моих намереньях по его словам. Тем более о намереньях Всеотца. Это не разумно.
Получилось убедительнее, чем Тор рассчитывал. Лгать он не умел совершенно, однако будущее, в котором преобладали битвы и потери, многому научило Бога Грома. Несколько раз у него неплохо получалась спонтанная, незапланированная ложь, он сумел даже перехитрить Локи. А сейчас предстояло приложить все силы, чтобы обмануть уже обманутого Лафея и уйти безнаказанным.
Локи передернуло. Последнее, чего ожидал трикстер что по каким-то непонятным причинам его будут выгораживать. Впрочем, даже в попытке преподнести обман трикстера как недоразумение, Тор все равно умудрился унизить, указать ему его место.
- Разве Один Всеотец не пребывает во сне? – чуть склонив голову проговорил Лафей. Алые глаза не мигая впились в Тора. Тому понадобилось несколько секунд, чтобы осознать сказанное, и вся выдержка, чтобы не поморщиться. По всей видимости, Локи повсюду расставил ловушки, и Тору пока не удалось обойти ни одну из них.
- Отец может проснуться в любой момент. Однако, у него нет никаких причин развязывать с тобой войну. Мир с Йотунхеймом ценен для Асгарда.
- Мир с презренными йотунами ценится в Асгарде? – в голосе Лафея язвительности не было, однако, Тора слегка передернуло от того, как это было сказано. – Никогда бы не подумал, что в Золотом Городе нас уважают. А вот твой брат сказал, что Йотунхейм вызывает отвращение у асгардцев. И в первую очередь у старшего наследника. Значит, кто-то из вас лжет.
Выходка Локи бесила все больше. В какой-то момент Одинсон разозлился по-настоящему, решив, что если они выберутся отсюда без последствий, не оставит деяния брата безнаказанными. Однако, вслед за злостью пришла горечь. В том будущем, которое Тор, как умел, старался сейчас предотвратить, озлобленный младший брат переступил через свои обиды и трижды спас Богу Грома жизнь. Сейчас перед ним был не тот, не его Локи, но это его брат, и он заслуживал, чтобы его попытались понять. Тор прикусил щеку с внутренней стороны, силясь успокоиться.