- Лафей, я приношу тебе извинения за слова своего младшего брата, - проговорил, глядя в лицо ледяного великана. – Он молод, многого не понимает…
- Разве? Разве я не понимаю презрения и ненависти к тому, кто ниже благородных асгардцев?
Локи шаг за шагом медленно спустился с лестницы, встал перед Тором. Пока Одинсон и Лафей разговаривали, трикстер окончательно успокоился, и нашел для себя самое очевидное объяснение появления старшего царевича в Йотунхейме. Тор каким-то образом разгадал план Локи, и теперь собирается вернуть того в Асгард, чтобы подвергнуть наказанию за предательство. Мириться с подобным положением дел трикстер был не готов. К тому же, он не собирался отказываться от плана развязать войну между Йотунхеймом и Асгардом, чего бы ему это не стоило.
- Я не могу говорить за тебя? Ты тоже не имеешь права приносить за меня извинения, - произнес он, злыми глазами глядя в лицо тому, кто недавно был его старшим братом. – Потому, что ты мне не брат, как Один – не отец. Но все это не важно, потому, что мне не за что извиняться перед повелителем Лафеем. Ты собираешься развязать войну в девяти мирах. Я пришел в Йотунхейм, чтобы предупредить тех, кто может пострадать от твоей глупости и жестокости.
- Локи, что ты несешь… - удивление и даже страх прорвались сквозь броню самоконтроля Тора. Он неверяще смотрел на брата, и не мог найти нужных слов. – Зачем ты это делаешь?.. Прекрати немедленно!
- Асгардом управляет ложь. Всеми мирами Иггдрасиля управляет ложь. Я лишь хочу положить этому конец, - ядовито улыбаясь заявил трикстер.
«Больно, скажи? Когда тебе лгут. Внушают одно, а оказывается – все это вымысел».
Тор раздраженно тряхнул головой, отгоняя воспоминания из будущего.
- Асгард может пострадать. Твой дом может пострадать…
- Именно свой дом я пытаюсь защитить от самоуверенного самовлюбленного эгоиста, у которого только война на уме, - нарочито громко произнес Локи. А затем почти бесшумно, так, чтобы услышал только Тор: - У меня нет дома.
Йотуны, что сопровождали Лафея, напряглись в ожидании команды. Сам повелитель ледяных великанов наблюдал за царевичами с некоторым интересом, однако Тор понимал - Лафей все для себя решил. Не было сомнений, Локи пообещал вернуть Йотунхейму Ларец Вечных Зим. Более чем соблазнительно для Лафея, который в свое время вынужден был признать превосходство Асгарда. Этот артефакт способен заставить считаться с ледяным миром, Лафей вновь сможет предпринять попытку захватить Мидгард, и помешать ему будет очень непросто. А затем Тор понял еще кое-что, что едва не вызвало нервный смешок. Именно сейчас, на глазах правителя ледяного мира и нескольких десятков его воинов решалась судьба девяти миров. Решалась в споре между ним, израненным жизнью, видевшим врага пострашнее Лафея, пережившим гибель своего народа, Тором Громовержцем и обозленным мальчишкой, его младшим братом. Самое верное, что сейчас могли бы сделать оба царевича, как можно скорее убраться из Йотунхейма, не спровоцировав при этом йотунов, не дав им повода напасть. Вместо этого они принялись выяснять отношения. Однако, с Локи было трудно разговаривать, злость и обида затуманили его мысли, не позволяя осознать, что в сущности все, что трикстер считает несправедливостью по отношению к себе – пусть и частично, но надуманно им же. Громовержец вздохнул и предпринял очередную попытку замять стремительно выходящую из-под контроля ситуацию.
- Локи, я прошу тебя, пойдем со мной. Ты зол, ты запутался, но все, что ты сейчас делаешь – лжешь самому себе. Твои заблуждения тебя же и погубят. Прошу, одумайся, - Тор старательно избегал слова «брат», зная, что оно приводит Локи в бешенство.
Трикстер скривил губы в некрасивой улыбке.
- Обвиняешь меня во лжи, а сам лжешь в лицо правителю, чью землю собираешься отнять силой? Ты трус, Тор. Ты боишься того, что кто-то знает твои темные помыслы. Боишься меня, - почти что выплевывал фразы трикстер.
- Я боюсь за тебя, глупец! Пойми же это!
Как недавно во дворце, когда, не сдержавшись, Одинсон ударил брата, выдержка вновь дала трещину. Тор сам не понял, что сказал это громче, чем следовало бы. Однако, именно произнесенная им фраза заставила изуродованное злостью лицо брата застыть, а затем едва уловимо смягчиться. Бог Обмана вздрогнул, неуверенно отступил на шаг. Видя, что сумел достучаться до закрывшегося в броне недоверия брата, Тор продолжил.
- Локи, я пришел за тобой не потому, что хочу причинить вред, а потому, что несмотря ни на что, ты – мой брат, - глядя в зеленые глаза, проговорил тихо, спокойно, доверительно. – Что бы между нами не происходило раньше, оставь это, потому, что жить прошлым – значит потерять будущее. Ты сейчас можешь все потерять, и именно этого я боюсь. Боюсь за тебя. Мы… - запнулся, вздрогнув от того, что собирался сейчас сказать, однако не изменил фразы: - мы не можем изменить прошлое. Все, что у нас есть - время и возможность создать будущее, в котором все будет по-другому. Поэтому сейчас просто доверься мне. Мы должны вернуться домой. – Он шагнул вперед, осторожно поднял свободную руку, взяв трикстера за предплечье, аккуратно притянул к себе. – Идем, прошу тебя.
Пользуясь тем, что Локи, словно загипнотизированный, смотрел ему в глаза и не пытался перечить, Тор сильнее сжал руку брата, и обернулся к Лафею, намереваясь в очередной раз принести извинения и попросить дозволения покинуть Йотунхейм. Однако, прежде, чем Громовержец успел открыть рот, позади него ослепительно вспыхнуло. Локи моргнул, а затем рванулся в сторону, силясь выдернуть руку из захвата. Не успев разжать пальцы, Тор покачнулся вслед за Локи и, не удержавшись, растянулся на заледеневшей земле. Лафей и йотуны-стражи не обращали внимания на свалившегося им под ноги асгардского царевича, они смотрели куда-то поверх Громовержца. Тору не надо было оборачиваться, чтобы понять, что произошло. Вспышка ознаменовала собой открытие Радужного Моста, последующие воинственные возгласы – появление его друзей. Увидев Тора лежащего у ног Лафея, и отряд йотунов-воинов, преграждающий им путь, четверка асгардских героев приняла самое верное на их взгляд решение. Воины бросились в атаку.
- Нет… - обреченно простонал Тор, вскакивая на ноги. И уже громко: – Нет! Остановитесь!
Возможно, его услышали, но было слишком поздно. Йотуны, которые только и ждали ошибки со стороны незваных гостей, были вознаграждены за ожидание. Десятки ледяных великанов накинулись на четверых воинов-асгардцев. Тор обернулся к Лафею.
- Вели своим воинам остановиться! Мы здесь не для того, чтобы биться!
Повелитель ледяных великанов тонко усмехнулся.
- Правда? Но ведь твои воины первыми напали на нас. Мои солдаты защищают свою землю и своего повелителя.
Тор бессильно зарычал, поднял молот, направил его на великана.
- Я лишь хочу забрать Локи и уйти. Мне, как и тебе, не нужна война. Остановись, Лафей! Пока еще можешь!
- Могу, - согласился Лафей, не обращая внимания на нацеленное ему в грудь могущественное оружие. – Но кто тебе сказал, что хочу? Я ждал этого дня слишком долго, сын Одина. Дня, когда Асгард даст мне повод нарушить перемирие. Всеотец собирается сделать тебя царем? Щенок. С тобой слишком легко справиться. Поэтому, я дам тебе возможность исправить свою оплошность. Опусти молот и сдайся. Я выменяю твою жизнь на Ларец. Но, не сомневайся, объявлю войну Асгарду, едва ты нанесешь хотя бы один удар.
- Ты проиграешь, как проиграл в прошлый раз, - проскрипел Тор, глядя в полные злого триумфа алые глаза.
- Может быть. Впрочем, в Асгард можно попасть не только через Радужный Мост. Кто знает, когда я окажусь во дворце, и кто из царской семьи попадется на моем пути.