Я только кивнула. Сделав себе пометку в голове, что мне бояться нечего. Но все равно была зла на Витольда. Казалось, что если еще таких пару часов похожих на те десять минут во дворе, то возьму грех на душу и убью его, уже начинала просыпаться к нему ненависть. Теперь слова старушки я не воспринимала всерьез.
Дверь резко открылась, на пороге был Верховный судья, который сначала кинул на меня неприязненный взгляд и перевел его на доктора, но похоже ему что-то не понравилось во мне, что он снова впился в меня взглядом и стал внимательно изучать мое тело. Мне вдруг стало не по себе. Появилось желание прикрыться. Но я подавила его в себе и только спросила, как он недавно:
- И как долго ты будешь меня рассматривать?
- Сколько захочу, - он поднял бровь и продолжил, - А теперь закрой рот, тебе никто слова не давал. Я тебе помогаю только потому, что мои люди причинили тебе вред, - и наконец он повернулся к Масу - Рассказывай.
Глава 3
Доктор, кивнув головой в кресло, выдержал паузу, пока ожидал когда Витольд присядет туда.
- Значит, слушай. Девочка не несет угрозы нашему миру. Потому что Богиня ее признала. Эльза, повернись и покажи, что у тебя за левым ухом, - меня это испугало, я уже успела себе накрутить в голове от дырки до какого-то насекомого, - Как видишь, татуировка есть и заметь, она аналогична твоей, только с некоторыми отличиями. То есть ты видишь перед собой твоего будущего противника. Она может возглавить гильдию защитников, если Кирман умрет, но поверь ему остались считанные месяцы. Богиня его не любит, из-за чего он медленно гаснет, - Мас снова выдержал драматическую паузу, при этом смотрел на меня, я не хотела дальше слушать это все. Единственным желанием было попасть скорее домой, - Я думаю, ты прекрасно осознаешь, что твоя задача - обучить её, по одной простой причине, она попала к тебе в дом. Как ты знаешь, Богиня оставила в рукописи только одно пожелание, в котором написаны такие слова: «Если путник не из моего мира попадет в твой дом - помоги». Ты сам помнишь по истории, что случалось с людьми, которые не исполняли этого пожелания. Они сгорали в синем огне.
- Что ты несешь, Мас? Почему я должен помогать какой-то убийце? Я один раз помог и вспомни, чего мне это стоило! - начал орать Верховный судья.
- Витольд, ты должен помочь, - я заметила, как начинал злиться Мас.
- Я никому ничего не должен! Разве, что отправлять таких как она на рудники, - темноволосый мужчина вскочил с кресла, опрокинув его и начал ходить по комнате кругами.
- Вит, не нужно ровнять одного человека ко всем. Не она убила твою беременную жену! Не она сыпала яд в бокал с водой. Не она соблазняла тебя. Не она сыпала тебе в вино афродизиак и обнаженная лежала в постели, загнав Камелию в гардеробную, чтобы подтвердить, что ты ей не верен.
Я не успела заметить, как Витольд подскочил к доктору, вырвав его из кресла, чуть приподнял и прошипел:
- Закрой свой рот! Иначе я за себя не ручаюсь. Не смей вообще вспоминать Камелию. Это ты ее не спас, - в глазах Верховного судьи была злость и боль.
- Я не в силах вернуть мертвых в мир живых, каким бы я целителем не был бы. На все воля Богини, - Мас был спокоен, словно ему все равно.
Витольд отпихнул от себя доктора и ногой впечатал ему в живот, тот отлетел к тумбе с вазой. Я видела, что Верховный судья хочет ударить еще раз, но подскочила к нему, схватив за ворот рубашки, начала трясти.
- Стой! Не нужно быть ни в чем невиновного человека. Каждый живет столько сколько ему дано. Я сочувствую тебе, но тем, что ты его ударишь, твоя жена не вернется.
Глаза Витольда будто заволокло черной пеленой, он схватил меня за волосы и откинул, хорошо, что к кровати. Было обидно и больно. Но я была бы не я, если осталась сидеть на кровати. Годы русского рукопашного боя не прошли зря. И выключив все эмоции, включила только разум, подскочила к бешеному мужчине и скрутила его, сначала ударив по коленной чашечке, заставив упасть на колено, а после успела схватить руку, которой он хотел меня ударить, и завела резко назад. Витольд рухнул на живот.
Я увидела, что Мас уже очнулся и крикнула:
- Дай мне что-то, чтобы я смогла перевязать его руки. Ему нужно время успокоиться.
До доктора мои слова не дошли, повторив свою просьбу, поняла, что некоторым нужно говорить несколько раз.
- Отпусти меня! Как только выберусь из твоего захвата, я тебя убью. Слишком много ты себе позволяешь, оборванка, - Верховный судья не хотел успокаиваться и мне пришлось применить другой прием, обхватить его горло рукой, - После этого, я тебя буду долго убивать. Не заслужила быстрой смерти.