Выбрать главу

-Ты права. Только смерть заставит отказаться от тебя. И от моего сына.

- От нашего,- не смогла удержаться от поправки.

-Нашего,- послушно согласился Вестнорд, с полуулыбкой продолжая наблюдать.

Доев содержимое своей тарелки, я без ложной скромности выудила пару кусков с тарелки Вестнорда. После утоления зверского голода, я почувствовала себя утомленной и ужасно сонливой. Но разрешение некоторых вопросов заставляло держать остатки сознания в состоянии бодрости.

-Я хочу ...скажи мне кто ты... как ты...- не сумев подобрать слова, я просто посмотрела на него.

В его глазах ни тени насмешки, только испытывающий уставший взгляд. Будто взвешивая что-то для себя, раздумывал и прикидывал.

-Я не выбирал каким мне быть по рождению,- наконец он нарушил затянувшееся напряжение.

И опять молчание, словно оценивает меня, изучает. Видимо удостоверившись в искренности моих порывов, он продолжил.

-На Альхесирасе нет места чопорности, этикету и прочей шелухе, которой привыкли следовать жители Пандалы. Там не прижились слабость, тщедушность и трусость. Мои предки привыкли платить за свое существование. Порой дорогой ценой. Ресурсов нашей истощенной земли не хватало на всех. Повсеместно шла борьба за последние крохи. Несколько поколений назад наши волхвы искали способ увеличить шансы на выживание. К каждому роду была привязана сущность. Звериная сущность. Зверя моего рода ты видела. Эта сила принадлежит главе рода и передается по крови. И только единожды. Но не всем. Она как самостоятельная материя, сама выбирает в ком ей пустить ростки. У моего отца есть еще два сына и дочь. Законорожденных. Когда, по иронии, зачатки сущности стали проявляться во мне, его старшие сыновья меня вознинавидели. И только отец и оберегающая меня сила помешали им меня прикончить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Горькая усмешка пропитывала каждое его слово. Никто из нас не шевелился. Никто не проронил ни звука. Лишь треск камина и отдаленные звуки кухни звучали фоном. Неизменно большой и сильный, сейчас Вестнорд смотрел с тоской как будто в себя. Как будто переживая заново то, о чем он рассказывал.

-Устав от нашей бесконечной бойни, отец разослал нас, снарядив провизией и людьми. я мало что знаю о судьбе своих братьев. У меня свой путь.

-А твоя мать? Где сейчас твоя мать?- находясь под впечатлением от услышанного, я спросила скорее интуитивно.

-Она стала жертвой этой кровавой борьбы. Случайной и невосполнимой потерей. Были те, кто обвинял отца в ее смерти, считая его палачом. Ведь только после сильной утраты сила сущности завершает процесс обращения. Так она находит брешь в душе. Я верю отцу,- прочитав мой немой вопрос, сказал Вестнорд,- он не мог. И я этому верю.

-Но может ли это значить..? Если это передается по крови...

-Это передается по крови, Корнелия. Никто не угадает когда и кому, но так оно и будет. возможно уже сейчас в тебе зреет эта сила.

-Не то чтобы... но это пугает,- опустила глаза на руки, интуитивно закрывшие живот.

-Пока мое сердце бьется, тебе и ребенку ничего не угрожает,- твердая решимость без намека на слабость.

-Ты не в праве так обнадеживать. Ты силен, но не всесилен. Я в состоянии и сама о себе позаботиться. О нас. Позаботиться.

Упрямо разделила слова,чуть подавшись вперед.

- Значит ли это, моя дорогая жена,- от такой улыбки, пусть и очень самодовольной, в груди что-то вспорхнулосовсем невесомо,- что ты приняла ребенка от меня и я больше не дьявольское отродье?

- Не фантазируй. Последний пункт - величина неизменная.

- Ничего в этом мире не постоянно. Все меняется, нужно лишь подождать. А я дождусь, не сомневайся.

- Я скорее овдовею, чем будет так,- выразительно зевнув, я неспешно встала со скамьи, расправила платье, повернулась и ... уперлась в грудь Вестнорда. Как ему удается передвигаться так стремительно и беззвучно?

Оправившись от неожиданности, приняла невозмутимый вид. Но это развеселило Вестнорда еще сильнее. Положив одну ладонь мне на талию, пальцами второй чуть приподнял мой подбородок. В приглушенном свете кухни его глаза были цвета глубокой темной ночи с искорками смеха. Только лицо по-прежнему осунувшееся, задумчивое лишь с немногим намеком на веселье.

Не прижимаясь вплотную, я все равно ощущала жар, исходивший от его тела. Стало так хорошо. Будто я впитывала это тепло кожей и наматывала внутри себя в пушистый клубок моток за мотком.

- Моя маленькая язва.

Вспыхнув скорее от собственных ощущений, чем от его слов, я попыталась отстраниться, но стоило ему провести пальцами от подбородка легкими касаниями вдоль шеи, и я осталась стоять как завороженная, продолжая зрительный контакт.