— А ты её любил?
— Любил, но как сестру. Она была мне, как сестрёнка. Я всегда покрывал её проказы. А как женщину всю жизнь я любил только одну, другую. И теперь не знаю, как благодарить Господа за это чудо, за Его милость… Если я был удостоен этого, значит, всё мы правильно делаем… — Даррен поймал его удивлённый взгляд и, немного смущаясь, пояснил. — Я о Фелиции говорю.
Адриан просиял.
— Поздравляю вас от всего сердца! Ты даже представить себе не можешь, как я счастлив!
И он обнял его.
— Так что теперь я тебе полноправный дядя!
В этот момент кто-то робко постучался в дверь, а потом в кабинет вошла Фелиция. Они с Дарреном так заранее договорились, ведь встреча с Адрианом могла стать очень волнительной. Ему хотелось, чтобы любимая была рядом. Леди подошла к ним и, улыбнувшись, обняла по очереди обоих.
Так отец стал дядей. Так тайна стала явью, и всё встало на свои места. Даррен считал, что это единственное правильное решение, хотя на самом деле не хотел этого, в глубине души желая, чтобы приёмный сын, который теперь стал ему племянником, звал его так, как звал все эти годы, папой. Но мужчина понимал, что сейчас открылась правда, и родной отец должен занять своё место… Но вот хочет ли этого Адриан? Неважно. Он привыкнет, а правда всегда лучше лжи…
Филипп и Мэрбл прогуливались по саду.
Девушка улыбнулась, сказав, что так непривычно, что в декабре цветут розы. Молодой человек согласился. У них ведь на севере уже лежит снег.
— Здесь такие красивые цветы! Дома я таких не видела!
— Не могу согласиться! Дома у нас самый красивый цветок на свете есть. Это ты.
— Спасибо большое, — Мэрбл смущённо улыбнулась и покраснела.
— Разве за правду благодарят?
— Спасибо тебе, Фил. Ты так добр ко мне.
Они дошли до фонтана, вокруг которого цвели розовые кусты. Девушка подошла ближе и подставила руку брызгам.
— Как красиво… — прошептала она.
Фил смотрел на неё и улыбался. Он не мог поверить, что рядом с ним такая девушка. Молодой человек взял её за руку.
— Мэрбл, я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя. И уже давно. С самого первого дня, как увидела тебя.
Филипп встал перед ней на одно колено.
— Ты согласна стать моей женой?
— Да… Да!
Он встал, и она обняла его.
— Боже, как я благодарен Тебе, — не веря услышанному, шептал Фил. — Я женюсь на самой прекрасной девушке на свете!
Но вряд ли это понравится его маме…
После Рождества прошло несколько дней. Констанция переехала в дом Филиппа, куда так же из гостиницы уехали Фелиция и Даррен. Она не хотела этого делать, потому что у них гостили Эви и Марти, а они были ее родственниками, а ни мужа, но племянник сказал, что дом у него большой, места хватит всем, и пусть ее кузина с супругом перебираются вместе с ней. Разумеется, Геральдина тоже там не осталась. Мистер Томас, который не знал причину ухода жены от его хозяина, был просто в шоке. В шок пришли и все остальные.
Настал тот самый волнительный и для кого-то страшный день, когда Адриан должен был прийти в суд. С самого утра он был на нервах. Эта встреча… Что она принесет? Скоро, совсем скоро, все кончится. Но как? Фил вызвался пойти с братом, не желая оставлять его в такой сложный момент. Но на это заседание собрались все, кто имел какое-то отношение к делу.
Адриан по законам своей страны являлся несовершеннолетним. Суд был в шоке. Все темы заседания были тайными. Никто в городе не знал об этой истории. Все участвующие давали клятву неразглашения. Все в суде прониклись глубокой симпатией к Адриану и сочувствовали ему, все до одного. Не нашлось бы ни одного человека, который был бы против сэра Гарольда. Все, начиная с судьи Августина, кончая уборщицей Долорес, были на стороне потерпевших. Для Джеральда еле нашли адвокатов, все отказывались «защищать этого подонка», еле-еле уговорили трех, и те сказали, что делают это, потому что так надо, чтобы вообще суд над «скотиной» состоялся побыстрее, а душой они с Гарольдом. Обвиняемый же не стал вызывать своих адвокатов из другого города, так как стеснялся сказать им, за что на него подали в суд.
После Рождества прошло несколько дней. Констанция переехала в дом Филиппа, куда так же из гостиницы уехали Фелиция и Даррен. Супруга Джеральда не хотела этого делать, потому что у них гостили Эви и Марти, а они являлись её родственниками, а ни мужа, но племянник сказал, что дом у него большой, места хватит всем, и пусть её кузина с супругом перебираются вместе с ней. Разумеется, Геральдина тоже там не осталась. Мистер Томас, который не знал причину ухода жена от его хозяина, был просто в шоке. В шок пришли и все остальные.
Настал тот самый волнительный и для кого-то страшный день, когда Адриан должен был прийти в суд. С самого утра он был на нервах. Эта встреча… Что она принесёт? Скоро, совсем скоро, всё закончится. Но как? Фил вызвался пойти с братом, не желая оставлять в такой сложный момент. И на это заседание собрались все, кто имел какое-то отношение к делу.
Адриан по законам своей страны являлся несовершеннолетним. Суд был в шоке. Все темы заседания были тайными. Никто в городе не знал об этой истории. Участвующие давали клятву неразглашения. Все в суде прониклись глубокой симпатией к Адриану и сочувствовали ему, все до одного. Не нашлось бы ни одного человека, который был бы против сэра Гарольда. Все, начиная с судьи Августина, кончая уборщицей Долорес, были на стороне потерпевших. Для Джеральда еле нашли адвокатов, все отказывались «защищать этого подонка», еле-еле уговорили трёх, и те сказали, что делают это, потому что так надо, чтобы вообще суд над «скотиной» состоялся побыстрее, а душой они с Гарольдом. Обвиняемый же не стал вызывать своих адвокатов из другого города, так как стеснялся сказать им, за что на него подали в суд.
Джеральд прибыл на заседание к назначенному времени. Адвокаты ждали его у дверей. К ним вышел судья Августин.
— Сэр Джеральд, — обратился он к подсудимому, — предупреждаем вас, что вам запрещено приближаться к сэру Адриану меньше, чем на пять метров.
— Пять? — изумился тот.
— Да, именно на пять. А также прикасаться к нему и заговаривать с ним. Даже смотреть не смейте! Его присутствие очень важно для суда, но это крайняя мера. Мы не хотели сначала приглашать милорда, но были вынуждены в интересах следствия. Вы всё поняли?
— Да, Ваша честь.
— Хорошо, тогда пойдёмте в зал. Все уже собрались.
«Все уже собрались»… Сердце Джерри вздрогнуло — значит, его сын тоже там. А ему даже взглянуть на него запрещено!
На заседании было всё, как обычно, как положено. Вопросы, ответы. Долго слушали свидетелей, защиту, говорили речи… И почти под самый конец мистер Ингвар, прокурор, неожиданно спросил подсудимого:
— Сэр Джеральд, вы знали о том, что сэр Адриан — свободный человек?
Воцарилось молчание. Нервно тикали часы, кто-то нетерпеливо бил пальцами по столу…. «Нет-нет, он не знал…» — думал Адриан в отчаянии, будто бы моля кого-то великого, чтобы это оказалось так, чтобы он действительно не знал.
— Знал… — этот ответ поверг всех в шок.
— Как так знали?! Откуда?
— Моя мать, леди Лилиан, сказала мне об этом перед смертью.
— Вы понимаете, что, то, что вы, может быть, не знали, могло стать для вас возможностью смягчить приговор? — спросил мистер Августин.
Обвиняемый кивнул. А его спросили, что ещё ему сказала леди Лилиан?
— То, что отец хотел усыновить моего сына, что она была категорически против.
— Знали ли вы, что она травила вашего отца?
— И это я знал… Перед её смертью у нас был откровенный разговор.
— Почему же вы молчали об этом?!
— Потому что отец сломал мне жизнь. Я был зол на него, — он с вызовом посмотрел в глаза сэра Гарольда, но тот не отвёл взгляда, пристально глядя на сына.
— Как именно он сломал вам жизнь?
— Он отнял у меня моего сына, не дал жениться на любимой женщине, — в этот момент обвиняемый пристально взглянул прямо в глаза Констанции и добавил: — На единственной любви моей жизни.